Утопия постапокалипсиса

— … Зачем ты это делаешь?

— Знаешь, иногда необходимо расслабиться. Даже таким образом.

Одинокая скала была полностью во власти яркого закатного света, как называли его Шелак, «Золотым дневным светилом»¹⁾*У кого есть лучший перевод «Golden Orb of Day»? :DD. Совершенно бессмысленный пафос — и потому все остальные племена называли его просто солнцем. Айур вновь цвел, будучи в который раз отвоеванным у зергов и гибридов, чьи истлевшие кости до сих пор кое-где выглядывали из-под земли. Туда-сюда сновавшие пробы и зонды приводили в порядок здания и инфраструктуру городов. Планета восставала из пепла.

Война была окончена. Теперь все проблемы заключались в том, что большая часть планеты была во власти слизи и «черной крови» гибридов — и достаточно трудно очистить землю, не повредив ее верхние слои с сохранившимися корневыми системами растений.

Как ни было бы это удивительно, но битва за Айур прошла и обозначилась победой Союза над Корпусом Тени именно весной. Словно бы сама планета — да и не только планета – Вселенная! — помогла им выиграть. Теперь же как будто в радости она расцвела сильнее, чем во время своего рассвета. Буйство красок в джунглях, почти мгновенно разраставшиеся растения и лианы, животные, вновь приходившие на места своего изначального обитания — и без того живущий активной жизнью лес наполнялся протяжным ревом ломбад и резкими криками юрких ква-каи.

А на все это с высоты пары сотен метров глядела пара протоссов, что никак не могли помочь в восстановлении планеты, но свою задачу по истреблению чужеродных этому миру тварей уже выполнили. На данный момент один из их, старший — в легких темных одеждах — сидел на некоем подобии натурального «кресла» из камня, покрытого сверху черным плащом — и рисовал тонкой кистью на полотне, что было прикреплено к изящному треногому держателю. Более юный сидел рядом на коленях и с недоуменным, но словно бы просветленным видом глядел на плясавшую по поверхности кисть.

— Так… зачем?

— Я решил изобразить здесь тех, кто так или иначе повлиял на мою жизнь.

— И поэтому ты рисуешь Судящих? — смешливо поинтересовался юноша. Протосс в возрасте выглядел совершенно серьезно, и смех потихоньку угас.

— Да, именно так. В конце концов, я знал многих из них, — кисть резко остановилась над законченным изображением светлокожей девушки в желтой тунике. Приватный эфир на мгновение окрасился в оттенки печали, но то было лишь мгновение. Затем старший вновь приступил к полотну. Его движения были отточенными и настолько уверенными, что казалось, он вместо того, чтобы сражаться, каждый день держал в руках орудия художников.

— Ты словно кхалаи, — протянул юноша, чуть-чуть придвинувшись к месту действия.

— Я сам себе все касты светлых, — на этот раз старший усмехнулся. — И даже Судья, — в ответ ему была вспышка удивления, но источник его не спешил интересоваться, хоть и ерзал от нетерпения. — Талиниссар, если у тебя есть вопросы, не молчи, а задай их, — старший протосс повернулся к ранее названному. Тот стушевался, но все-таки спросил:

— Ты ведь… не всегда был темным? — на что объект разговора отреагировал чуть более, чем странно: он прикрыл глаза и откинул назад голову. Смеялся. Недоумение Талиниссара возросло.

— Это единственное, что тебя волновало? — добро усмехнулся старший. И чуть обернулся на полотно — почти готовое. — Пожалуй, я могу рассказать тебе эту историю. Нет смысла ее более скрывать. Все началось с…

— Зератул! — голос, внезапно раздавшийся в общем эфире, застиг названного врасплох — вздрогнув от неожиданности, тот не заставил ждать своего ответа:

— Я слушаю.

— Будь добр спуститься и взглянуть на это, — в эфир была отослана картинка с неким светлым пятном почти во все видимое пространство. — Кажется, оно хочет видеть тебя. Не знаю, аномалия или еще что… В общем, скорее иди сюда!

Талиниссар с легким испугом воззрился на учителя: разумеется, он все слышал и видел.

— Не услышишь ты печальную историю на ночь… Мне надо идти, а ты — останься тут. Если с ним, — Прелат кивнул на неоконченное полотно, а его мысли приобрели несколько угрожающий оттенок, — что-нибудь случится… Я надеюсь, ты проникся.

Юноша только быстро кивнул, и едва Зератул исчез из поля зрения, тут же пересел на место последнего. Шестнадцать существ. Шестнадцать разных историй, повлиявших на его учителя. А в самом низу, рядом с почившим Матриархом темных стоял и сам Зератул. Может ли быть так, что его «темная» часть сознания повлияла на его жизнь?..

Наверное, сейчас это не так уж и важно. Почти все вернулось на круги своя, и теребить прошлое — не самый лучший выбор. Они учтут ошибки прошлого. А первый шаг к новой жизни уже сделан.