| Название фанфика | Изменяющий форму |
| Автор | AHAXPOHuK |
| Рейтинг | R |
| Персонажи | Авторские, Дюран |
| Посвящение | |
| Предупреждение | |
| От автора | |
| Аннотация | Рассказ о 14-летнем "призраке", внушающей страх и отвращение, являющейся единственной надеждой в операции против темных темпларов. |
Я помню только, как медсестра защелкнула последний браслет датчика. Потом я открыла глаза.
Мне сообщили, что эксперимент длился шесть часов, но для меня не прошло и секунды. Я не боюсь умереть, потому, что умру, сражаясь ради достойной цели — ради свободы человечества.
На планете, куда мы направляемся, обосновались зерги. За ними вслед прибыли протоссы, и тоже устроили быстро разрастающуюся военную базу. Конфедерация несет потери, и мы должны удержать эту планетную систему. Я готова драться до последнего, ибо это — наша колония, и всяких зергов-протоссов никто сюда не звал и вообще не трогал, пока они нас не атаковали.
Двух «призраков» абсолютно не занимало происходящее вокруг, они сидели отдельно и телепатически переговаривались. Поток их мыслей был полон презрения, я невольно слышала, о чем они говорили.
(«-Ну и воняет же от этих быков! Они хоть иногда носки меняют, или нет?! Глупые животные, думают, что они здесь самые крутые… А на самом деле ими командование дырки затыкает… Мясо!..»)
(«-Постыдись, Грэй, не будь их, начальство затыкало бы дырки тобой. «)
(«-У меня есть мозги, в отличии от тех тупых кусков биомассы, которые больше ни на что не годятся, кроме как быть затычкой для всех дырок!»)
(«-Тебе просто повезло, что родился таким, и ты серьезно ошибаешься, если считаешь это своей заслугой!»)
(«-Ой, ой, защитничек выискался, а ты хоть знаешь, как они нас «любят»?! «)
(«-Мне плевать, что они там о нас думают, у меня нет привычки копаться в чужих мозгах, я не любитель грязного белья.»)
(«-Тогда расскажи им сказочку на ночь, и в зад поцелуй, каждого!»)
(«-Заткнись!»)
(«-Слушай, а вон-тот сопляк, что отдельно от всех захоботился в угол, что он здесь делает?»)
(«-Она.»)
(«-Ни хрена себе! Еще и такая мелкая… Сколько ей лет?»)
(«-14.»)
(«-Ого! Что же она такое, ты не знаешь, Галл?»)
(«-Изначально в отряде должно было быть только два «призрака», ее внесли в команду за сутки до старта транспорта, когда узнали, что нам придется иметь дело с темными протоссами.»)
При упоминании о темных протоссах Грэй нехорошо побледнел. Тяжелым, холодным и влажным мутно-зеленоватым туманом страх вспыхнул в его голове, упал к солнечному сплетению, и оттуда медленно пополз вниз, оставляя скользкий осадок в сознании.
— ——
(«-Да уж… «жёлтые»-невидимки… Дрянь! «После них не выживают!.. Валит с одного удара!..» Половина того, что о них говорят- полный ***дёж. Год назад один чувак, к стати, даже из наших, выжил. Он ещё в госпитале при Академии лежал.»)
(«-Хера с два он бы выжил! Х-ха! После удара невидимки, ага, ш-шас-с! Трепло!.. Миной его задело, вот и всё!..»)
(«-Ты откуда знаешь?»)
(«-Дело было на Анималии. Я сам его в транспорт тащил и кишки придерживал, чтоб не выпали. Коцнуло парня действительно серьёзно.» )
— —-
Протоссы-невидимки. О них ходили страшные разные слухи, рожденные недостатком информации. Люди и про обыкновенных протоссов почти ничего не знают, тем более — про темных. Достоверно было известно только то, что они невидимы. Темные протоссы…
Всего лишь два слова, означающие: «враги»… Просто враги, враги человеческой расы, такие же, как зерги, как люди-отступники, не принявшие закон Конфедерации… Да, «враги» — лишь слово.
Пустой звук. Не знаю, почему, но у меня не получается ассоциировать протоссов со словом «враги».
Конечно же, они и есть враги, но… Я не могу относиться к ним так же, как к зергам или отступникам. Нет, я, само собой, не люблю их, но осознавать врагами… не могу. Может, по тому, что на меня в детстве сильно повлияли слова Дэна о том, что «..протоссы-не подлые..» Вдруг на какую-то долю секунды я почувствовала нежный, прозрачный импульс, мягко-сиреневый, очень короткий, потом перед глазами возник образ глубокого ночного неба от малиновых до темно- синих цветов, и на нем россыпи сверкающих звезд… Он не был порожден моим сознанием.
Очнувшись, я уловила на себе настороженное внимание Грэя и Галла. Теплый сигнал исходил явно не от них, а других телепатов на борту не было. Но кроме перемены моего состояния Грэй и Галл ничего не заметили.
Шаттл легонько затрясло, и надтреснутый синтетический голос из динамика объявил приготовиться к посадке. Сейчас начнутся перегрузки, а потом я увижу свой новый дом. Дом, за который предстоит сражаться, который предстоит защищать. Сказать по правде, я не испытывала уж слишком теплых чувств ни к этой планете, ни к моему предыдущему месту пребывания. С ним меня ничто не связывало. Когда меня только перевели из палаты научно-исследовательского комплекса в общежитие при академии, мне было пять лет. Всех мальчиков и девочек, у которых обнаруживали паранормальные способности, в этом возрасте забирали в академию «призраков». Четыре соседки по комнате в общежитии ночами плакали за мамой и папой, и крепко прижимали к себе плюшевых динозавриков, котят или кукол. А я слышала их мысли и не понимала их горе. У меня никогда не было родителей, вместо них были медсестры и ученые. Их приходило много, они быстро менялись… Друзей у меня тоже не было- еще в младших классах дети сторонились невидимого существа. Нет, меня видели- в академии, как и в любом подобном заведении, каждый квадратный метр нашпигован детекторами, но меня видели, как видят любой невидимый объект с помощью детектора — в виде светящегося силуэта.
Так меня видят и теперь. В свой истинный облик я входила только один раз… Еще перед вступлением в академию мне настоятельно порекомендовали этого не делать, объяснив тем, что моя внешность… немного отличается от остальных, и лучше ее не обнаруживать. Что ж, такова плата за способности, которых другие лишены. За постоянную невидимость. На перезарядку батарей невидимости обычно уходят сутки, а мне батареи не требуются. Просто достаточно подумать про безграничный космос, его величие, холод, и блеск звезд… Вот! Снова! Я на мгновение ощутила что-то родное….
Рядом! Странная какая планета… Машинально левая рука потянулась к запястью правой- там был завязан черный платочек с белой надписью на древнем языке, которого теперь никто не знал- наверняка, даже сам Дэн… Дэн Адамс… У меня все-таки был друг! Всего один день. Даже только час. Дэн вернулся из горячей точки с какой-то очень срочной и важной информацией для генерала
Хейдера, он тогда как раз находился в госпитале при академии. Поздним вечером, после «отбоя» я в очередной раз убежала из душной комнаты, переполненной неприятными эмоциями соседок, в университетский парк, где было прохладно, тихо, и относительно темно, чтобы видеть хотя бы самые яркие звезды. Я стояла спиной к дереву и безмолвно рассказывала ночному ветру обо всем, о чем мне больше некому было сказать, как вдруг ощутила чье-то приближение. Патруль! Конечно! Кто-то из девчонок все-таки заметил мое отсутствие, и на меня донесли! Кошкой я прыгнула в кусты и постаралась максимально заглушить свои мысли. Но когда он появился в поле зрения, я сразу поняла — это не патруль. Уже потому, что он шел один, а патруль никогда поодиночке не ходит.
Он шел один, и сильно волновался, специально выбирая самые безлюдные места. Его тревога вызывала у меня такой интерес, что я разом забыла все предосторожности и стала слушать. Он тоже успел заметить, что не один. Но слишком поздно, если бы в кустах засела не я, а те, кого он боялся.
— Что ты здесь делаешь?!
— Только не говорите никому, умоляю! Я не враг!
— Что ты здесь делаешь, малютка?
— Я… я люблю ночь… Тут… тихо и не жарко…
— Пойдем, я отведу тебя в комнату…
— Ой! Только не это! Пожалуйста, не надо…
— Почему?
— Там девчонки. Они… злые. Всегда злые… Но сегодня- особенно…
— Что случилось?
— Я не хочу делать то, что они говорят… Они меня не понимают. Мы сегодня играли… э… в войну. Они меня назвали «подлым протоссом», и учинили суд. Громко и долго орали. Они всегда на меня орут. Они хотят мной командовать. Но они не должны мной командовать…
Я- свободный человек. И я не хочу быть «подлым протоссом»!
— Протоссы не подлые. Они просто хотят выжить. Так же, как и люди…
— А …зерги.., они что, тоже… Хотят жить? Они… тоже не подлые?..
— Они хотят есть… И их нужно остановить. По тому, что иначе они убьют и людей, и протоссов.
— Зерги злые?
— Нет. Они… Другие. Они слишком отличаются от нас. С ними нельзя договориться.
— Я тоже другая… У меня «странная внешность», и со мной никто не дружит…
— Кто тебе такое сказал?!
— Профессор Старов,.. И генерал Хейдер.., перед тем, как меня взяли в академию.
(«………….!?!………….»)
— Почему ты так удивился?..
— Откуда ты знаешь, что я удивился?
— Ты так подумал…
— Ну вот. Ты уже читаешь мои мысли, а я до сих пор не знаю твоего имени. Как тебя зовут?
— CH26041986.
— Но тебя ведь не все так называют, верно? Как тебя называли до академии?
— Профессор Старов называл меня «Мирэш»…
— А я- Дэн. Дэн Адамс. Может, ты покажешься? Ну, отключи невидимость… Не бойся меня.
А то потом батареи долго будут перезаряжаться.
— Мне не нужны батареи. Я всегда невидимая.
— Даже когда спишь?
— Да.
(«………..ч_е_р_т, а ч_т_о, е_с_л_и э_т_о и в с_а_м_о_м д_е_л_е п_р_а_в_д_а?……»)
— Что — правда?
— Еще не знаю…
— Извини, я не специально, я не хотела вторгаться в твои мысли, но эта… была… слишком громкой, я просто ее услышала… Я не нарочно… Скажи, ты поставил ментальный экран, по тому, что мне не доверяешь?..
— Я доверяю тебе. Но то, о чем я догадываюсь, особенно, если я правильно догадываюсь, тебе опасно знать. Ты даже не представляешь, насколько опасно. Покажись, пожалуйста, Мирэш.
Это очень важно.
Вот это и был тот единственный раз в моей жизни, когда я открыла свой настоящий образ.
(«….Б_о_ж_е! э_т_о д_е_й_с_т_в_и_т_е_л_ь_н_о п_р_а_в_д_а!………….»)
Дэн взволновано смотрел на меня, не желая верить своим глазам.
— Спасибо, Мирэш. Огромное спасибо.
— ..За что?..
— За то, что не задаешь вопросов. Поверь, придет время, и ты потом все поймешь. Но сейчас еще слишком рано. Послушай и запомни: тебе будут много чего говорить. Преподаватели, командиры, ученые. Никому полностью не верь. Но главное — не доверяй. И никому не открывай свой разум.
— Дэн… Я чувствую… что сюда кто-то идет!..
— Дай мне руку. Быстрее!
Следующие слова он произносил быстро, поспешно обвязывая вокруг моего запястья черный платочек с белой надписью на древнем языке.
— И забудь меня. Если будут спрашивать- меня не существовало! Если я приду к тебе, молчи, и никогда не вспоминай этот разговор. Старайся вообще о нем не думать. Даже если я спрошу о чем-то. Особенно если я спрошу о чем-то.
— Это будешь не ты?
— … -или это буду УЖЕ не я… А теперь уходи!
По узкой тропинке я, пригнувшись, направилась в сторону открытого окна комнаты на третьем этаже здания общежития, как вдруг бесцветный луч парализатора расчертил воздух всего в нескольких метрах от меня. Направлен он был явно в другую сторону. Нападавших было двое, но опять не патруль. Я не могла их ни видеть, ни слышать. Все, спецы… Да они же не догадываются о моем присутствии! Иначе я давно бы получила заряд парализатора, куда следует.
Но спецы ведь телепаты. Тогда почему они до сих пор меня не заметили?.. Боже — Дэн! Он экранировал… Мой разум! Не себя!..
Спецов выдавали только мысли, направленные на поиск. Как можно осторожнее, тише, скорее, отползти так, чтобы оказаться на одной линии с охотниками… От волнения рябило в глазах, податливые растения под ногами так и норовили предательски хрустнуть, треснуть, или еще как-нибудь выдать мое присутствие. Еще, еще ближе… Я не имею права на промах!.. Впервые в моей недолгой жизни нашелся человек, который не презирает меня и не боится… Он многим рискует…
Почти всем. Или всем. Друг… Я не позволю ему умереть! Секунды тянулись тяжелой, желеобразной вечностью и малейший шорох отдавался в ушах адским скрежетом, мысли путались, а чувства взрывались в моей голове, выталкивая друг друга, пульсировали горячей кровью в висках.
Сгусток эмоций, в который я вылила все-отчаянье, несправедливость, злость, одиночество и страх, принял форму красного пылающего шара, ворвался в сознания невидимых противников. Спец среагировал моментально- тот, что находился подальше, немедленно выпустил парализующий луч в мою сторону, но попал в своего напарника. На этом для меня все могло закончиться, но мне повезло — стрелявший растерялся, а через секунду он еле-слышно опустился на влажную траву и торчащий из его спины тоненький дротик зловеще блеснул в слабом звездном свете. Бесшумной тенью Дэн растворился в зарослях вьющихся растений, а ночной ветер игриво врезался в кроны деревьев, зашелестел листьями, окончательно заглушив кошачьи шаги «призрака».
Возрастающий шум отвлек меня от воспоминаний- среди пехотинцев возникло оживление, до высадки оставались считанные минуты.
(«-Слушай, Галл, мы ведь трое суток уже летим, а она еще ни разу из «инвиза» не вышла.
Не жирно ли? Интересно, что же у нее за аккумуляторы такие модные?..»)
(«-Не лезь не в свое дело, Грэй!»)
Сигнал «на выход» прервал беседу «призраков».
Хондрис встретил гостей неприветливым сухим, колючим ветром, донесшим запах выхлопных газов с примесью каких-то расплавленных стройматериалов. По серым плитам туда-сюда сновали SCV бесцеремонно обьезджая зазевавшихся «маринов», и совсем не обращая внимания на задыхающийся в грязных техногенных облаках рассвет. На сколько хватало обзора, за бетоном космопорта простиралось полотно потрескавшейся почвы, кое-где виднелись отработанные шахты- поржавевшие обломки над вывороченными внутренностями планеты, неподалеку крупный действующий завод бронетехники- все указывало на приличное количество ресурсов в этом мрачном мире, и его ценность для Конфедерации. Еще одна изнасилованная планета, не сумевшая защититься от человека.
Здесь нет растений… Интересно, они здесь вообще когда-нибудь были?.. А в университетском парке росли огромные кедры, магнолии… Это, наверное, единственное, за чем я буду скучать.
Синее небо, свежий ветер, живые деревья, океан зелени, а в нем утопают золотистые постройки мягких очертаний… Дом… Стоп! Золотистые постройки?.. Я не помню золотистых построек…
Что за наважденье?..
— Эй, слизняк, ты что, заснул?! Или ты думаешь, что на курорт приехал?! Шевели булками, крыса тыловая!
(«А чтоб тебе зерглинг *** откусил!..») Сержант, конечно же, слов не понял, но быстро отвернулся, почуяв в моем пожелании что-то ну-очень-неприятное.(«-Мерзкий гребаный мутант! Понаехало тут всяких, бля-а-а…»)… Да-да, сержант меня тоже очень любит… Машинально заняв свое место в строю, я думала о воинах в желтой броне, а тяжелые ботинки скафандров пехоты резко грохотали по бетону. Сейчас мы направляемся в штаб, и одна мысль не дает мне покоя… Почему я здесь? Это недоразумение- люди и протоссы… Не должны воевать друг с другом!..
Полдня ушло на регистрацию, распределение по казармам, потом сразу погнали на тренировки, и только перед «отбоем» выделили 3 часа свободного времени, их вполне хватило на то, чтобы осмотреть окрестности. Три длинных ряда бараков, госпиталь, космопорт чуть дальше- серая стена ограждения завода, две тускло светящиеся башенки означают КПП, ресурсные точки, там даже в столь позднее время не перестают копошиться CSV, издалека кажущиеся движущимися бусинками на фоне причудливой паутины электрических огней всего городка… Все, такое уродливое днем, ночью прекрасно, когда тьма скрывает безобразие реальности, и видно лишь ажурную сеть из сверкающих бусинок… Обожаю смотреть с высоты! Как будто эту тюрель не достроили специально для меня!..
Хотя, на самом деле, здесь, скорее всего, планировали ставить линию обороны, но затем обнаружили, что прямой опасности нет, и перенесли ее подальше. К стати- не так и давно, поскольку земля вокруг изрыта танковыми гусеницами… А вон и командный центр, мозг и сердце базы. Именно там находятся все управляющие системы, главный терминал, ландшафтный сканер, станция связи, там решаются судьбы обитателей Хондриса. И не верь его обманчивому виду- трехэтажная будочка с парой антенн — это только то, что на поверхности, главная часть находится глубоко под землей. Поскорее бы выгнать чужаков с планеты… И тогда меня переведут в другое место, по тому, что здесь не нужны станут «призраки»… А там будут растения, или темная вода… Океан… Или что-то такое, что я даже представить не могу, но живое… Мне не нравится Хондрис. Колючий холод, пустые глазницы давно высохших озер, жесткие ветры… мертвые.
— Генерал Хейдер, подкрепление прибыло 26 часов назад, танковая дивизия №4 находится в состоянии полной боевой готовности, повышения активности на базе неприятеля не наблюдается. -В интонациях полковника Кольда проглядывался осторожный вопрос.
— «Последний компонент» прибыл?
— Так точно, сэр. Все готово к началу операции.
— Отлично, полковник. Выступаем в полночь. Раздать приказы частям, просканировать область высадки на предмет засады. Выполняйте. Да, «Последний компонент». Глаз с него не спускать. Под вашу личную ответственность.
— Есть, сэр. Разрешите идти?
— Идите.
Хейдер задумчиво смотрел вслед полковнику, пока на экране перед ним высвечивались цифры… Да-а,
«крестовый поход», однако… Сегодня ночью протоссов мы отсюда вышвырнем, и от СNL-900 не спасут их ни хваленые дарки, ни даже архоны… Ядерной ракете мозги не промоешь! Это главное. Ну а зерги пусть пока плодятся потихоньку. На счет зергов у меня особые планы.
Эта ночь обещала быть жаркой, так как этой ночью будет произведена решающая атака на базу протоссов. Сегодня мой первый бой. Шли последние приготовления, пехотинцы грузились в транспорты, танки выстраивались в боевой порядок, и техи спешно упаковывали ящики с апаратурой, а я стояла у дверей кабинета полковника Кольда и ждала, пока оттуда выйдет Грэй. «Призракам» приказы отдаются индивидуально и секретно, и только высшим командованием. Скоро я окажусь за этой бронированной дверью, получу задание… Помещение битком набито ментальными экранизаторами, я не узнаю, о чем на самом деле думает командир, я не узнаю, обманывают ли меня… Грэй был не прав, обозвав пехотинцев «мясом», да, их на каждом шагу обманывают сержанты и офицеры, посылая на смерть и ничего не объясняя, но «призрак»-такое же мясо, только его обманывает сам генерал лично.
Всеми нами управляют. Командиры. И ими когда-то тоже кто-то управлял. Им тоже не объясняли, по чьей ошибке, прихоти или злой воле они рискуют жизнью. У них тоже не было свободы выбора.
Раньше. Потом появилась. Но лишь единицы стали командирами, тысячи погибли, так и не получив возможность реализоваться. Я не стану командиром, я не хочу власти. Я всего лишь хочу правды.
Пусть мне предложат самоубийственную миссию, я соглашусь, и я умру, если надо, но я буду знать, за что умираю. Я буду знать, что у меня был выбор, и я его сделала. Если одна моя смерть спасет жизни многим, я умру с радостью. Командиры… Если ваши цели и вправду такие благородные, как их рисуют те, кто призывает верить в правильность ваших действий, то почему вы скрываете их?.. Но во всём есть свой смысл. Знай каждый то, что знает начальник… Это приведёт к анархии. Разве что… Если бы мы больше доверяли, понимали, друг друга.., любили… Тем не менее если мир будет идеален, он не будет двигаться дальше… Да нет, идеальным он никогда не будет, просто… Ему бы чуть больше тепла…
«Мясо» или «элитные подразделения»-мы все — лишь безликие клетки огромного организма по имени
«человечество», если одна погибнет, ее заменит другая такая же, нет незаменимых… Бесцветные и безымянные, нас ни о чем не спрашивают… ВСЕХ… Зачем я об этом думаю?..
Резким шагом Грэй вылетел из кабинета, с тихим шипением за ним закрылась переборка. Он был раздражен, и даже при таком количестве «глушилок» ясно ощущалась багровая пульсация недовольства.
(«Черт, уроды! Решающая операция, и эта малолетняя выскочка будет там, а я, как п..с ссыкливый, буду отсиживать задницу в бункере! Сволочи! А ты, скотина Кольд, я тебе это еще вспомню!»)
Уже не скрывая своих эмоций, Грэй ворвался в лифт, смачно саданув кулаком по панели управления.
Полковник Кольд гармонично вписывался в интерьер своего кабинета. В полном боевом снаряжении, разве что без винтовки, он стоял перед настенным экраном, на котором поочередно появлялись разные лица и рапортовали о чем-то, звук был слышен только одному полковнику из наушника в его скафандре. Наконец он дослушал последнее донесение и посмотрел на меня.
— СH26041986. Это ваше первое задание. Подчиняетесь лично мне. Вы прикреплены к команде технической поддержки. Дальнейшие указания получите на месте. Все ясно?
— Да, сэр. Разрешите идти?
— Идите.
Коридоры, коридоры, снова одни и те же холодные металлические стены, а в них снуют такие маленькие одинаковые люди, операторы, инженеры, программисты… Такие же ничего не значащие, как я.., даже не человек, у людей есть имена. А у меня — номер.
— «Ягуар», вы в 2-х милях от вражеского контура. Сосредоточения сил неприятеля в вашем направлении не замечено. -помехи искажали голос оператора до неузнаваемости.
— Дальше продвигаться не будем. Дайте детальную разведку в квадрат х4y2.
— Но сэр, энергии хватит только на одно сканирование.
— Выполняйте.
— Есть, сэр.
На мониторе полевого штаба возникло изображение безжизненных бурых холмов, а на них- грозные сооружения золотистого оттенка, окутанные голубым свечением. Творения иного разума, созданные для разрушений, они были… прекрасны! И существа рядом с ними- громадные четырехногие боевые роботы вращали антеннами, разыскивая врага, воины в сверкающих доспехах, а среди них- прозрачные тени, излучающие тускло-красный свет. Темные протоссы?..
— Акумуляторы заряжены на полную мощность, все цепи функционируют. -сообщил худенький инженер, возившийся в углу палатки полевого штаба с псинейронной установкой.
— Внешние камеры обзора настроены.
— Подключайте.
— Есть, сэр.
— т-а-н-к-а-м а-к-т-и-в-и-р-о-в-а-т-ь о-с-а-д-н-ы-й р-е-ж-и-м…
— к-в-а-д-р-а-т х-7-у-9, с-е-к-т-о-р-4, з-а-м-е-ч-е-н о-т-р-я-д в-р-а-ж-е-с-к-и-х м-а-ш-и-н..
— п-е-х-о-т-е з-а-н-я-т-ь п-о-з-и-ц-и-и…
Монотонные отчеты техов, краткие приказы Кольда, искаженный помехами голос оператора из наушников, все начало сливаться в один бессмысленный звуковой поток, который тонул в бездонном эхо, растворяясь в пространстве, открытом, огромном… Сначала была тьма, я чувствовала, как электроды впились мне в виски и запястья. Потом было серое небо, обычное тяжелое небо Хондриса, но мне нужно не оно, вниз, вниз, смотреть вперед, не вверх, боже, ну почему глаза так медленно слушаются мыслей?.. Вся земля покрыта еле-светящейся зеленоватой сетью тонких ровных линий.., не хочу их видеть, не хочу, уберись!.. Сеть медленно тает, выхватывая из непроглядного мрака неуклюжие силуэты осадных танков, медиков и пехотинцев, замерших в напряженном ожидании… Из них фонтаном хлещет красно-малиновый сумбур наркотических эмоций, он уже не поддается расшифровке… Просто машины для убийства- в бою маринеру нельзя думать- иначе- смерть… Опять эта ненавистная сетка, ну исчезни же, я не хочу тебя видеть! Неуверенно начинает таять, но вспыхивает снова… Сги-инь!..
— П-о-л-к-о-в-н-и-к, з-а-ф-и-к-с-и-р-о-в-а-н к-о-н-ф-л-и-к-т с п-р-о-г-р-а-м-м-о-й…
О-б-ь-е-к-т о-т-к-а-з-ы-в-а-е-т-ь-с-я п-р-и-н-я-т-ь с-и-с-т-е-м-у к-о-о-р-д-и-н-а-т…
— К-о-р-р-е-к-т-и-р-у-й-т-е!.. Э-т-о в-ы д-о-л-ж-н-ы у-п-р-а-в-л-я-т-ь о-б-ь-е-к-т-о-м, а н-е о-н в-а-м-и!..
Но вскоре началось такое, что мне стало уже не до сетки. На горизонте появились воины — протоссы, их щиты сверкали в огнях танковых выстрелов, каждый из них был вполовину больше маринера в скафандре, но они двигались с немыслимой скоростью и грацией. Смертоносно ухнули дальнобойные орудия, и снаряд распорол землю в метре от группки протоссов. Раздался взрыв, и из пяти бойцов двое оставшихся хищными прыжками подобрались к танку, одного сразу же прошила пулеметная очередь, лезвие второго вонзилось в броню танка в районе топливного бака, машина загорелась, а протосс моментально оказался у следующего танка, но попал под перекрестный огонь нескольких шестистволок и погиб. Взорвался и танк, получив хорошую порцию свинца от своих же.
А вокруг земля вовсю ревела взрывами снарядов и грохотом стрелкового вооружения пехоты. Боевые роботы врага заходили сбоку линии фронта, по тому, что так по ним гораздо труднее попасть, не задев своих. Еще двое отважных выскочили прямо под прицел всей танковой линии, раздался залп одновременно из всех дул десяти оставшихся танков, мгновенно разнес в пыль самоотверженных камикадзе. Воспользовавшись временем перезарядки орудий, еще четверо прорвались в тыл танкам и устроили резню пехоты. Сияющее лезвие вонзается в разгоряченный металл скафандра, последняя вспышка ненависти и фонтан крови, крик тонет в грохоте пулеметов и густые тяжелые капли падают на мертвую землю Хондриса. Не прекращается стрельба, четверо сверкающих врагов не успеют нанести ощутимого ущерба, рои пуль достигнут своей цели, тускнеющий щит больше не сдержит натиск смерти, и вот уже протоссовская кровь льется на проклятую равнину. Решимость и печаль в светящихся глазах золотистых воинов, их не обманывают командиры, они знают, что не вернутся с этой битвы, они готовы до смерти ЗАЩИЩАТЬ себя и своих братьев… Что?.. Откуда я это знаю?! Я их слышу, я их чувствую!
(«Минус шесть пехотинцев и два танка против одинадцати вражеских фанатиков и трех машин… Сильно смахивает на отвлекающий маневр. И темных что-то пока не видно… Похоже, нам готовят сюрприз… Ну-ну, посмотрим, чей сюрприз круче, мы ведь тоже не с пустыми руками… Вдвойне.» )
— Полковник Кольд почти не сомневался в успехе операции, и все же некоторые неясности не давали ему покоя. Да, пока темных нет. Но когда они все-таки появятся, а они точно появятся, не случится ли так, что хваленый «последний компонент» их не увидит? Он же не машина, телепаты- протоссы смогут его обмануть… Радиоэфир взорвался дикими воплями- ну вот и началось…
— Командир, они здесь! А, черт! Дайте координаты, вашу ма-а-а-а-а-а…
— Подошли с тылов, суки! Скорее, мои пули прошивают воздух! Да сделайте же наконец хоть что-нибудь!!!!
— Светоните местность, ради Бога, нас же перережут, как кроликов слепых!.. А-а-а!..
— Нате, держите, сволочи, это вам за Криса!.. А-а-а-а-а, получи, урод!..
Побледневший оператор отвернулся от пульта… Полковник оставался невозмутим.
— 4-я танковая дивизия, квадрат х(-3)у(-5), огонь!
— Сэр… Там же… наши… -Дрожащим шепотом произнес оператор.
— Все камеры внешнего обзора, вид на тылы!
— Есть… сэр…
Им до сих пор не приходилось сражаться с темными по-настоящему. Впервые капитан Астронов столкнулся с «дарками» во время десантной операции на базу протосов, цель-разведка и уничтожение вражеских рабочих. Астронов возглавлял отряд из четырех морпехов и трех огнеметчиков, высадка прошла благополучно, и вот, среди высоких кристаллов, уже в самом перекрестье прицела пролетали беззащитные «пробки», когда еле-уловимое колебание воздуха промелькнуло совсем рядом. «Призрак?!»
Что, черт возьми, он тут делает?! Нет, «призрак» гораздо поменьше будет… О, черт! Впереди стоящий огнеметчик выпустил струю напалма, поджарив робота-пробку с кубиком веспен — газа, раздался взрыв и свет отразился от множества кристаллов, на время ослепив людей и протоссов.
— «Левиафан»! Приготовить телепортационный луч! Внештатная ситуация, отступаем!
Пилот транспортника не растерялся, и вскоре вся команда уже возвращалась домой. Из людей никто не пострадал. На терранской базе подняли тревогу, Астронов чуть не влетел под трибунал, но была произведена детекторная просветка местности, существование невидимых протоссов подтвердилось и
Астронова повысили в звании. Плюс несколько незначительных стычек на нейтральной территории, в которых, как правило, никто не погибал, будучи замеченными детекторным сканером, «дарки» спешно ретировались и первыми предпочитали не нападать. Сейчас здесь творился ад. Один за другим солдаты превращались в бесформенные кучи железа и мяса, от непрекращающейся пальбы в пустоту хондрисовская ночь уже не являлась темной, темной была только земля. От крови. И на фоне взрывов и стрельбы ясно слышалось.., нет, чувствовалось, как невидимые лезвия рассекают пространство и материю. Но почему командование так долго ничего не предпринимает?! Где, черт возьми, просветка?!
Капитан включил рацию, скорее, скорее настроиться на общую частоту… Или будет поздно… Из двадцати четырех его подчиненных осталось только десять…
— Подразделениям «Дельта» и «Омега», оставить позиции, немедленно отступайте к полевому штабу, приказ «отступать»!
Один за другим пехотинцы, отстреливаясь, мелкими перебежками двинулись в сторону неприметной палатки, совсем затерявшейся среди хаоса битвы.
— Капитан, вы ранены? Держитесь, я помогу вам добраться до штаба!
— Все в порядке, иди, сынок, а то будет поздно!
— Но как же так, батя?!..
— Шевели булками, это приказ! Я знаю, что делаю! Ну, пошел!
Команда «отступать» была нарушением приказа, но Астронов знал, что трибунал больше ему не грозит.
По тому, что он понял, что сейчас произойдет. Капитан выпрямился в полный рост, вскинул винтовку и пустил очередь в пустоту.
— Ну же, чертовы невидимки, идите к папочке!
Мгновенье — и гром ударил с западного горизонта, десять танковых снарядов превратили поле боя в одну огромную воронку, не оставив ничего живого.
Издали слышались взрывы, пальба, рев двигателей, вой фотонных протосcовских винтовок, крики, маты и еще много чего, означающего нешуточную драку. Да-а, жарковато там сейчас. А впереди отчетливо виднелся вражеский контур. Пара пушек ПВО да несколько совсем зеленых зилотов, о, Господи, а нервничают-то как! Обнять и плакать, воины… Хотя протосы молодцы, надо отдать им должное, детей в самое мясо не посылают. Но они должны бы догадаться, что с плохо защищенных тылов обязательно прибежит или прилетит какая-нибудь гадость, как-никак, терране под боком! А если охранять тылы, с фронта прорвутся… Ох, не завидую я сейчас тоссам. Вот уж кто действительно в дерьме!
Как и Грэй, как и СН26041986, Галл тоже получил особые приказы от командования. Но не от полковника Кольда, а лично от генерала Хейдера. Нечего сказать, превосходный план! Две сиротливо стоящие фотонки обмануть — не штука, у «призраковского» радара радиус зрения раза в полтора побольше будет. Галл лежал на холодных камнях и медленно, как бы раздумывая, вертел в руках лазерную указку. Можно прямо сейчас нажать кнопочку, передать координаты в центр, благо, почти все вражеские здания видно, как на ладони, и устроить фанатикам апокалипсис, или как он там у них называется… Грэй, например, так бы и сделал… Но я не убиваю детей. И вообще, после того, каких им отвешают наши на передовой, у протоссов должно хватить ума свалить отсюда, и побыстрее. Но на самом деле Галл не протоссов жалел. Просто он был на Хондрисе совсем по другой причине. И назревали ситуации, в которых CNL-900 могла оказаться куда более необходимой, чем сейчас и здесь.
— Ну, желтые, считайте, что вам сегодня повезло.
Не теряя времени, Галл вскочил на ноги и мелкими перебежками направился к фотонкам.
— Ну хоть обсервер у вас тут имеется, или мне еще и штаны снять, чтоб вы меня заметили?
Обсервер, к счастью, все же имелся, невидимый обьект был обнаружен и классифицирован, как неприятель, двое зилотов переглянулись и бросились навстречу «призраку».
— Да вы, верно, хотите, чтоб я от смеха умер?! Хоть бы лезвия активировали, вояки!
Зилоты находились еще далеко, чтобы услышать реплики терранина, но быстро сообразили, что, если врага атаковать, то нужно еще и оружие, в их руках тут же сверкнули синие энергетические мечи.
«Призрак» включил рацию и попытался придать своему голосу как можно больше серьезности.
— Центр, центр, это-«посланник», я обнаружен, здесь как минимум два вражеских «наблюдателя», продолжение операции невозможно.
— «Посланник», центр на связи, эвакуируйтесь. Конец связи.
В приемнике щелкнуло, и больше кроме помех оттуда ничего не доносилось. («Немногословны, как всегда!») «Посланник» выключил связь. А их и есть два! Не важно, что не два обсервера, а всего лишь двое молодых несмышленных зилотов. Так, а теперь продолжим дразнить несчастных малышей!
— Смелее, смелее, идите сюда, сыночки! -Для большего эффекта Галл отключил невидимость. Он намеренно держал дистанцию, уводя противников все дальше от базы.
— Знаете, ребята, мне как-то поднадоело с вами нянчиться. Обсервера вы, конечно, с собой в погоню не захватили. Вот и отлично. Развлекайтесь, мне пора. Приятно было провести время!
С этими словами Галл активировал поле невидимости и поспешно ретировался. Да, до смерти перепуганные «воины», наверное, созовут обсерверов со всего Хондриса и еще долго будут искать
«угрозу ядерного взрыва» !.. Удачи.
…теперь моим глазам предстала картина истинного ада. Развороченная земля, оплавленный, дымящийся металл и кровь. Трудно поверить, что ЭТО раньше было людьми, представителями разумной расы…
И мертвые воины в изорванных плащах, в лужах темной крови, с потухшими взглядами… Они становятся видимыми, когда умирают. Так выглядит война. Боже, как она отвратительна!.. Новые тускло-красные силуэты появляются из тени, пружинящей походкой движутся в направлении наших позиций… Залп из танковых орудий, разлетается в стороны почва израненной планеты, уносит жизни еще нескольких невидимых защитников… Страх, тревога, растерянность, обреченность на мгновение вспыхивает в сердцах темных протоссов, тускло-красных теней, так резко контрастирующих с ненавистной зеленой сеткой… На мерзкой искусственной зеленой сетке тускло-красные тени, тускло-красные тени, совсем как… Я!… Как я… И я же их выдаю превосходящим силам врага!
Из-за меня они гибнут… Защитники! Мы, мы атакуем, а они защищаются! Но… Если я их не выдам, будут дальше умирать наши парни, которые хотят домой, к родителям и подружкам, они наверняка не по своей воле здесь… Бой, время ли сейчас думать, кто прав?.. Они тоже ненавидят войну, да кто ее любит?!.. Кто ее вообще придумал?! Остановитесь, остановитесь все, слышите?! Пре-кра-ти-те…
Я воин… Я солдат… Я не должна плакать… НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ, НЕНАВИЖУ ВАС, КОМАНДИРЫ!
НЕНАВИЖУ ВАС, ПОЛКОВНИК КОЛЬД, НЕНАВИЖУ ВАС, ГЕНЕРАЛ ХЕЙДЕР! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!..
— Сэр, объект выходит из-под контроля, нервные импульсы непредсказуемы, состояние крайне нестабильно, мы теряем связь с матрицей программы.
— СН26041986, срочно возьмите себя в руки! Неподчинение приказам…
— Сэр, матрица окончательно разорвана! Внешние камеры не реагируют на сигналы ЭВМ, мы полностью ослепли!
— Да успокойся же наконец, сопливая малолетка! («Черт! «последний компонент»), мать вашу! С самого начала не следовало впустую тратить энергию сканера! Не следовало полностью полагаться на какого- то сраного сопляка-мутанта! И ведь приказ генерала, попробуй, ослушайся! Ну и что теперь?!
Теперь что?!» -Куда и подевалось былое хладнокровие полковника Кольда.
— С-сэр-р, они прорвали основную линию… Они везде! Темные, обычные, все!.. -В штаб ворвался молоденький до смерти перепуганный солдатик. Страх и стимпак совсем лишили его самообладания.
Полковник медленно оборачивался…
— С-сэ-эр, я… а-а.. Я не дезертир! Я не дезертир, сэр, Не-ет!..
Как в замедленной съемке, пули, одна за другой, неспешно покидали ствол автомата… Вмятины на скафандре, шипение вырывающегося воздуха, красно-оранжевый всплеск обиды, искаженное болью лицо, знакомое лицо, я видела его на совместных учениях…
— Сэр, экстренная линия, генерал Хейдер на связи!
— Полковник! Отступайте! «Посланник» обнаружен, продолжение операции бессмысленно!
Хватит! Хватит несправедливости, хватит молчать, хватит терпеть, Он не заслужил смерти! Прочь, прочь с меня, проклятая машина, тебе не удержать меня своими нечестивыми проводами, не опутать фальшивыми кодами мой разум, я жива, я свободна, и вы больше не будете мной управлять!
Все произошло молниеносно. Как только полковник успел передать приказ об отступлении, зловещее синее свечение озарило укрытие. Один взмах -лезвие прошло сквозь броню скафандра, будто это был картон, второй -оператор тоже больше не увидит рассвет, один удар- один враг. Защитник, правда сейчас на его стороне, победитель, вслед за полковником и оператором он убьет и меня, враг… Я вскинула винтовку, но не решалась стрелять… нет, я не боялась его, я не боялась смерти, но…
Он был вполовину выше пехотинца, воин в золотистых доспехах, он стоял напротив меня, опустив лезвия… Я слышу его. Удивлен, растерян, встревожен… («Темный… Предатель?! Нет! Не предатель… Дитя!..»)
Грянул взрыв, осколки камней и метала взмыли в воздух, в полтора метрах от нас рванул снаряд, невыносимый вой заполнил пространство, потом наступила тьма…
Бой еще не окончен, я слышу взрывы, стрельбу, крики… Ночь вспыхивает огнями битвы. Я еще жива… В глазах сильно рябит, очень плохо видно. Вроде не ранена… Нет, не ранена, он накрыл меня собой. Протосс! Покореженный доспех, струйка темной крови на лице, многочисленные раны, щит почти отсутствует, слабый свет из глаз… Значит, он жив!
— Держись, я сейчас…
Так трудно держать равновесие… А времени мало, ох, как мало… Скользко… Кровь повсюду, и почти ничего не видно… Груда железа, не то, пустой огнемет, развороченный ящик со «стимпаками», снова не то, убитый медик! Относительно целый баллончик с регенеративной жидкостью, то, что нужно! Прости, сестренка, но тебе это больше не понадобится…
— Дождался, ну еще немного потерпи, все будет хорошо… Держись!
Так, должно помочь. Свист… Спасительная жидкость пенится, руки дрожат. Как же медленно эта штука действует на протоссов!.. Слава Богу, что хоть вообще действует!
— Подняться сможешь? Держись за меня, мы пойдем домой…
Самой-то как трудно держаться на ногах!.. Ой-ей-ей, я ведь могу и не поднять его! Стоп! Ящик со
«стимпаками»! И не важно, что со мной потом случится, сейчас главное- спасти протосса. Он… Не враг! Интересно, как же тебя зовут, спаситель?..
(«-ДаРТис…»)
(«-Ты… слышишь меня… Держись, ДаРТис, пошли.»)
(«-Кто ты, дитя?..»)
(«Я… Я не знаю. Молчи, не трать энергию, нам еще далеко идти, а ты ранен.»)
Сколько мы уже прошли?.. Ноги подворачиваются, глаза слезятся, горячими молотками пульсирует кровь в висках. Жарко… Не смотря на то, что самые высокие температуры на Хондрисе- не выше
— 25 по Цельсию. Когда ты не вылазишь из скафандра, холод особых проблемм не доставляет, но все равно часто мерзнешь… Мне жарко… Воздуха не хватает… А ДаРТису еще хуже, ему все труднее двигаться… Я боюсь заблудиться. И хоть вроде ДаРТис знает, куда идти, но в таком состоянии он легко мог ошибиться. Его жизнь зависит от меня… Ну когда же на моем радаре наконец появится хоть фотонка какая-нибудь, или другое протоссовское здание… Каждый «призрак» боится такого момента, ибо он означает фатальную ошибку, и пол беды, если ты заметил фотонку, а вот если она тебя… Сейчас я больше всего на свете желаю, чтоб меня засекли радары протоссов. Поток фотонов не оставит от меня и мокрого места? Я не боюсь смерти. Я не знаю, стоит ли дальше жить. По тому, что меня сегодня предали. А вот и он, долгожданный сигнал тревоги в наушниках! Что, враг замечен, да? Ну, прощай, ДаРТис, выздоравливай! С тяжелой головой и легким сердцем я побежала прочь, предварительно проследив, чтобы золотистые воины забрали своего раненого собрата.
Куда мне теперь идти?.. Уже можно не спешить… Спать хочу, перед глазами мелькают малиновые точки… Спать хочу, ноги не держат… Темно… Все.
Орбитальная платформа планеты Хеллена-3, год назад.
— Опаздываешь, генерал.
— Выйди из «инвиза», или никакого разговора не будет.
— Правда? А твой «научный шарик», что ослеп? Ну, тот, который висит прямо над нами?
— ————
— А ты хотел, чтоб я явился только с двумя людьми личной охраны против двух оверов, под завязку набитых гидралисками? Как же так, Дюран? А твоё теперешнее начальство знает о том, что ты с Керриган спелся?
— Х-хе!.. Адмирал Дю’галль и его верный пёс Стуков… Пока-нет. И ты им не скажешь.
— Почему ты так думаешь?
— По тому, что тогда все твои грешки, а их, согласись, немало, вылезут наружу, и тебя раздавят, как муху, а твоя жалкая
Конфедерация потеряет даже то, что у неё осталось. Пока у ОЗД хватает проблем с Менгском и зергами, за Конфедерацию ещё серьёзно не брались… Пока у вас есть время копить силы… Ты ведь сам понимаешь, не маленький. Да, к стати, давать сигнал отряду, который караулит на орбите в режиме «стелс» тоже не советую… А то прийдёться нам вместе уживаться в аду…
— ————-
— Давай к делу. Я не препираться с тобой прилетел.
— У меня есть кое-что, что может тебя заинтересовать.
— Что тебе от меня нужно, Дюран?
— Самая малость. Один экспериментальный образец.
— Даже не догадываюсь, о чем ты.
— Да ну? А если у меня есть небольшая зерго-ферма, и она продается?
— «Овермайнд»?
— Зародыш «овермайнда». Воспитаете по своему усмотрению.
— Многовато что-то ты предлагаешь за «один экспериментальный образец». Или он стоит гораздо дороже, чем мы оцениваем… Может я чего-то не знаю о нем, а, Дюран?
— Ты затеял этот проект, ты знаешь о нем даже больше, чем я, что сулит контроль над собственной
«домашней» стаей, ты тоже знаешь.
— И все-таки, зачем оно тебе, Дюран?
— Не бойся, «вторая Керриган» мне не нужна. Подумай хорошенько генерал, у тебя есть год.
А то фермочка подрастет и прийдеться ее убить. Расточительно упускать такой шанс!
«Хеллена. Мертвый, давно брошенный мир, нейтральная территория, идеально подходящая для заключения теневых сделок.
— ——
Дюран вступил в союз с Керриган… теперь хочет заполучить энергию темных протоссов… На чьей же он стороне на самом деле? Ой, что-то пахнет здесь тем, что скоро Директорат сцепиться с Керриган!.. Хм-м, нам это как нельзя на руку! По этому «стучать» на уже двойного предателя Дю’галлю не стоит.
— ——
Хейдер хочет заполучить собственных зергов, потом он получит власть, станет уничтожать всех неугодных, а начнет с ОЗД, потом дело дойдёт и до «Сынов Корхалла»… Неужели даже общий враг не заставит людей прекратить воевать между собой?.. Сможем ли мы вообще когда-нибудь простить друг другу?.. Мысль хорошая, полезно было бы заполучить «овермайнд», но управлять им должно Обьединенное Человечество, а не тиран. Хейдер, конечно же, не верит Дюрану, и при обмене «товаром» Дюрана ждет сюрприз, но враг не менее коварен. Он, хоть и Дюран, но не полный дурак. И еще вопрос, чей сюрприз окажется убийственней… Этого нельзя допустить. По этому я здесь.»
Яттсон Галл боялся вздохнуть, чтоб не сбить записывающее устройство с нужной частоты. Всего одна лазейка в диапазоне — одна частота, на которую не распространяются помехи ментальных экранизаторов.
Господи, до чего же неудобный скафандр! Тяжелый пулемет и эмблема личной охраны генерала
Хейдера — все это было нелегко достать, нелегко незаметно подменить настоящего охранника, и, не приведи высшие сферы, если на нас сейчас нападут, сразу станет понятно, что я не спецназовец.
Одна радость -«глушилки». Яттсон не мог читать мысли, и от этого было немного неуютно, но его таким образом тоже засечь не могли. Одно неверное движение- и запись оборвется, бесценная информация будет утеряна. Яттсон Галл стоял неподвижно, темное стекло гермошлема надежно скрывало напряженное лицо, а экранизаторы заглушали тревожные мысли.
Унылое железобетонное покрытие с многочисленными трещинами и провалами, из которых торчат обрубленные кабеля, над головой холодная чёрная пустота, в ней скупые точки безразличных звёзд- орбитальные платформы никогда не производили радостного впечатления, тем более- давно покинутые. Возле разбитого стеклянного купола оранжереи с засохшими растениями стоял человек и наблюдал за движением небольшой кучки светящихся точек в небе- удаляющимся эскортом генерала Хейдера. Хищник захватил наживку, и теперь можно не сомневаться, что образец выживет. Можно было бы забрать его прямо сейчас, как только поступил приказ свернуть все разработки по проекту, но для завершения эксперимента время ещё не пришло. Зёрна брошены, и они уже дают побеги… Как жаль, что их ошибочно приняли за сорняки лишь потому, что они несколько не похожи на остальную «пшеницу», и теперь хотят уничтожить. Одному из них пока ничто не угрожает, а вот второй… Пока он похож на сорняк. Но это до-поры-до- времени. Ещё немного, и сорняк станет удивительным цветком, вот тогда ему нужно будет привить завершающий компонент. Наконец- то, после тысячелетних поисков, экспериментов и ошибок, это будет первый представитель Идеальной Расы. Но пока подающую большие надежды заготовку спутали с сорняком и пытаются убить. Превосходный план — Хейдер запудрит мозги Совету, и сохранит то, что мне нужно. А через год мы цветочек заберём. Великолепное сравнение с растением, жизненно необходимым для существования расы, нужно будет его запомнить- вот ведь как, в каждой, пусть даже самой отсталой культуре, есть поистине интересные приобретения… Но назвать человеческую культуру отсталой было бы серьёзной ошибкой, -стоящий возле мёртвой оранжереи намеренно отключил невидимость и посмотрел на свои руки так, будто видит их впервые,- после тысячелетий тишины людское общество забавляло его, и возможно даже по тому, что… -он улыбнулся, хотя никто не увидел той улыбки под затемнённым стеклом скафандра, -люди так напоминают их самих на ранних этапах развития!.. Человек снова активировал невидимость и направился в сторону края платформы. Кое-где на безжизненном бетоне виднелись вмятины, оставленные метеоритами, неприличные надписи краской из баллончика, полуразваленные перекрытия и выцветшие вывески, иногда какие-то непригодные запчасти от разной техники… Вскоре на горизонте появились массивные туши двух оверов, вопросительно повернув свои маленькие красные глазки в сторону пришельца, но тот даже не обратил внимания, проследовал мимо, к куче мусора, за которой незаметно припарковался скромный маленький металлический кораблик, так резко контрастирующий с округлыми, лоснящимися и шипастыми транспортами зергов. Приблизившись вплотную к одноместному терранскому судёнышку, уже стоя возле входного люка, невидимка обернулся к терпеливо ожидающим оверам и мысленно отдал приказ:
(«-Вы больше не нужны. Возвращайтесь домой.»)
Сидя за пультом управления, темнокожий «призрак» в чуть-зеленоватом комбинезоне делал расчёты курса на Макбет-4. Появиться в таком облике среди людей- это было бы самоубийством… Благо, он с легкостью мог менять форму…
Личный транспорт доктора биологических наук профессора Старова приземлился в космопорту военной базы на планете Макбет-4.
Пожилой человек в гермокостюме гражданского, безо всякой брони и оружия, появился из люка, устало снял шлем и вдохнул холодного осеннего воздуха. Возле ступенек узенького трапа ждали двое солдат.
— Добрый день, доктор Старов. Нам приказано сопроводить вас до научно-исследовательского центра. В целях вашей личной безопасности.
— Простите, что-то случилось?
— На одного из ваших коллег 8 часов назад было совершено покушение.
— Убийцу не удалось задержать?
— Идёмте, профессор.
— Да, конечно…
Сутки назад всё закончилось. Закончилось тихо, без единого убийства, Галл под видом личной охраны генерала Хейдера улетел с Хеллены, потом выбрался с военной базы, и благополучно унёс роковую запись.
Да, у телепатов определённо есть преимущество перед людьми-не-псиониками. И своими способностями Яттсон был вынужден злоупотреблять- а как иначе?.. Глупо надеяться на то, что Хейдер ничего не заподозрит- заподозрит, конечно же, и тревогу поднимет, хотя нет- тревогу не поднимет, просто тихонько уберёт парочку «слишком много знающих и потенциально опасных», нет, на них всё не свалит, Хейдер не дурак, теперь он будет втройне осторожней, будет искать… тоже очень тихо. Но Галл был уже далеко. Теперь он сидел в баре и ждал связного, чтобы отдать опасный диск. Интересно, кого же они за ним пришлют?.. А вот и он- Галл почувствовал приближение телепата.
— Ну что, фехтовальщик, душновато здесь, да? Может, на свежий воздух?
— А поздороваться, Рокки?
— Я уже это сделал. Я же позволил тебе себя заметить. Может, хоть повернешься лицом ко мне?
— А ты не стой за спиной. Видишь, за столиком я один, присаживайся.
— Пошли отсюда. Здесь атмосфера не для такого разговора.
— А иди ты… Дай хоть пиво допить. Из пасти самого дьявола пришлось доставать этот сраный компромат. Набегался уже предостаточно, дай отдохнуть!..
— Пиво- это святое. Но советую поторопиться, а то жучков тут полно…
— Перестань, тебе ведь не нужно гемороиться из-за ментальных экранов… Ты ж всю жизнь без такой «херни», как ты выражаешься, обходился.
— И сейчас обхожусь. А, к стати, как там твоя батареечка?..
— Ё-п-п!.. Пошли. С меня пиво.
— Твоё счастье, фехтовальщик, что за диском послали меня, заметь кто другой такую халатность, у тебя могли быть серьёзные проблемы.
— У начальства не густо с надёжными кадрами. На такое задание кого они могли послать кроме тебя или Адамса,.. А теперь только тебя…
— Да… Адамс классный был парень. Помянем…
— Помянем… Пошли отсюда…
Бедные кварталы города- потрескавшийся асфальт, половина фонарей на улицах не работает, грязные тесные бары, где продают плохое пиво, шпана, бомжи и прочие «радости» окраины города. Унылая дорога километра четыре ведёт за город, прямо к ограждению свалки- высокий бетонный забор, весь в граффити, ворота, перекошенная ржавая табличка… И никакой следящей аппаратуры. Ночь, журчание канализационного коллектора, мелкий противный дождь и пустынная равнина впереди.
— Ничего, «природа», да, фехтовальщик?
— Перестань называть меня фехтовальщиком.
— Ну, давай, показывай, что ты там достал… («Что у тебя башню рвёт так, будто оса в задницу ужалила…»)
— На, послушай, и у тебя башню порвёт…
Размеренными неторопливыми движениями Рокки одел шлем для прослушивания мыслезаписей, — Рокки вообще никогда не суетился, ничему не удивлялся и реагировал на вещи так, будто всё, что можно было в жизни увидеть, он уже видел триста раз, никогда не выходил из себя и никогда не пользовался ментальными экранизаторами и прочей по его мнению неудобной обвеской для дополнительного контроля над пси-сигналами. Тем не менее о прошлом Рокки никто ничего не знал, и сам он о нём тоже не говорил, да Галл и не спрашивал- они были друзьями, это главное, а прошлое людей, тем более близких, Яттсон не хотел знать.
Существ, которые свободно обходятся без пси-усилителей, Галл встречал дважды- Рокки и 86-й. Уж конечно, 86-му пси-усилители ни к чему… А может мой друг тоже… О, боже, какой бред… Нет, мне определённо надо в отпуск…
Тем временем запись закончилась, Рокки снял шлем. Обычная для него цинично-удовлетворённая ухмылка больше не присутствовала, сейчас его лицо было задумчиво и серьёзно. Облокотившись на забор, достал сигарету и закурил, смотря куда-то в землю.
Молчание продолжалось минуту…
— Что скажешь?
— Этот самый «Э-к-с-п-е-р-е-м-е-н-т-а-л-ь-н-ы-й о-б-р-а-з-е-ц». Ты его видел, да?
— Видел.
— На кого он больше похож?
— На «жёлтого».
— На «жёлтого»…
— Как ты думаешь, зачем «оно» понадобилось Дюрану? Отыскать тосье кубло? Ну так мы неоднократно пытались… Может, он знает особый метод?..
— «Отыскать тосье кубло»… Наивный. В космосе столкнулись три непримиримые между собой цивилизации, понимаешь, настолько разные, что они никогда не смогут существовать рядом друг с другом, тут дело не закончится очередной рядовой грызнёй зергов с тоссами… Три совершенно разные расы, которые не смогут дальше существовать отдельно…
— Что ты имеешь в виду?!
— А? Да, поделись огоньком, видишь, зажигалка сломалась… Ай-яй-яй, как обидно…
— Дюран… Кто он на самом деле?
— В первую очередь сукин сын. «Призрак»…
— Знаешь… Никогда не доверял «призракам». В них есть что-то… нелюдское.
Снова плутоватая ухмылка Рокки мелькнула на его лице. Приподняв голову, он посмотрел в глаза Яттсону:
— «Что-то»?..
Ночь. Весенний ветер принес запах талого снега, а у меня сегодня праздник. Шла всего лишь первая неделя весны, но температура воздуха уже превышала +15 по Цельсию, и природа стояла пьяная в предвкушении пробуждения. Сегодня в научном центре снова что-то взорвалось, перегрузило энергостанцию, и весь городок сидит без электричества. Скоро все наладят, само собой, но так красиво, когда светят одни звезды… Кажется, что они тебя слышат, понимают. Прозрачным шелком ночь ласкает меня, и хочется летать. Я сижу на окне седьмого этажа, свесив ноги вниз. Из-за отсутствия энергоснабжения заклинило замки на дверях комнат общежития — это мера безопасности, так, как детекторы бездействуют, и мне уютно от того, что меня никто не видит, не видит дежурный охранник злостного нарушителя дисциплины. Как хочется поговорить с кем-то хорошим… Но здесь таких нет. Только ночь, звезды, ветер…
— Сегодня я говорила с Син-Даилем! Там к нему такая толпа ломилась!.. Меды развопились — мол, не больше двух посетителей, пациенту нужен покой, пропускаем только близких, и все такое, еле прорвалась!
Зиля в очередной раз наслаждалась тем, что была в центре внимания. Девчонки, затаив дыхание, слушали, боясь пропустить хоть слово. Син-Даиль был местной знаменитостью — ни одно праздничное мероприятие не обходилось без него, душа компании и мечта всех курсанток-«призраков» и медиков, а еще-исключительный везунчик, он в позапрошлом году закончил академию и получил распределение в относительно спокойное местечко. И вот каким-то боком там объявились протоссы с невидимками.
Эти монстры с одного взмаха солдата в бронированном скафандре напополам рассекают. Син-Дайль- единственный, кому удалось выжить после удара невидимки. Теперь он здесь, в госпитале, и каждый рвется с ним пообщаться. Но это не так-то просто. Даже Кимиляна — лучшего друга, меды не пропустили, заставили ждать до завтра, а он в увольнительную на считанные сутки примчался с самой Трессии, расплодника повстанцев, там, чтоб получить увольнительную, ого-го, как надо вывернуться… А Зиля пробралась. Сейчас она авторитетно отвечала на вопросы изумленных подруг.
— И как же это у тебя получилось, если самому Кимиляну не разрешили?
— У Син-Даиля есть сестра. Тоже «призрак». Ну я перед охранником разревлась, мол, из «инвиза» выйти не могу, по уставу не положено во время практик, вот, на перерыве выбежала братца повидать, пустите всего на пять минуток, а то перерыв закончится, не успею… Он, видать, тупой оказался, идентификацию не спросил, да и вообще, какая там идентификация, за пять минут..
— О чем же вы с Син-Даилем говорили?
— Да про все. Про бои, про то, как морпехи с ума сходят, когда рядом один за одним, товарищи лопаются, как мыльные пузыри, и в воздухе какая-то хрень периодически тускло поблескивает прямо перед твоим носом… Ж-ж-жых! И нет еще одного! Другой пытается бежать, глаза на выкате, весь скафандр в крови, в чужой крови, вот он бежит, и — р-раз! -Только куча метала и кишок…
— Он просто так об этом с тобой говорил?
— Ну, там еще сидели двое дежурных охранников и медсестра, и слушали… Но он смотрел только на меня! И улыбался!
— Зиля, расскажи еще о протоссах.
— Да, раскажи! Нам, наверное, с ними воевать придется…
— Знаю, как они промывают мозги нашим медичкам. Есть среди них такие здоровенные, красным огнем светятся, огромные, так тот как в глаза посмотрит — считай- все, забудешь, и где ты, и кто ты, только его приказы останутся, их будешь слепо выполнять, и невозможно этому сопротивляться…
— А почему именно медикам?
— По тому, что они девушки! Так гады-тоссы над нами, людьми, издеваются- вот, стоит эта сволочь на фоне обломков бункера, и гипнотизирует медичку, а она так ме-едленно подходит шатающейся походкой, начинает скафандр деактивировать, хоть на поверхности- все -40 по Цельсию, кислорода в атмосфере всего 47%, и снег к тому же, ядовитый! Подходит она к красному уроду, и начинает выполнять все его мерзкие инопланетные похоти… Долго, конечно, не выдерживает, умирает. И это все на глазах у недобитых наших солдат, специально, чтоб смотрели, а сделать-то ничего нельзя, когда винтовка, или то, что от нее осталось, черт знает где валяется, энергокостюм разгерметизирован, да еще и железякой привалило так, что двигаться невозможно…
— Ужас…
— Жуть…
— А вы как думали! Война-это вам не в академии задницу греть!
Я сижу на окошке седьмого этажа. От моих эмоций, казалось бы, пространство раскалилось и сейчас взорвется. Мне жарко, и ночной воздух уже не в силах охладить мой разум. Это неправда! Она врет!
Такое может прийти в голову только людям!.. А протоссы… Они совсем другие! Они слишком отличаются от нас, чтобы думать так, как люди! У меня нет фактов, мне никто не поверит, если я скажу, что Зиля врет, я даже сама ничего не знаю наверняка… только чувствую! Протоссы… Кто они мне такие? -Они враги человечества?.. Но почему же мне за них так обидно?!
— Ну, что примолкли? Страшно? Ха, а еще «будущие призраки»!
Нет, сегодня, что ни говори, был удачный день! Теперь Зиля чувствовала себя абсолютной хозяйкой положения.
— И вовсе мы не боимся! Ты себя на минуточку представь в такой ситуации!
— Нефиг делать. Я не поддамся приказаниям какого-то там протосьего извращенца! Я-псионик! А ты,
Джен, такая смелая, говоришь за всех, что бы ты делала в такой ситуации?
— Ну, если действительно нельзя сопротивляться, я бы застрелилась.
— Так стреляйся прямо сейчас! С нами в одной комнате уже 6 лет живет «подлый протосс»!
В комнате вспыхнул всплеск истерического хохота…
— Ну, ты, Зиля, как скажешь! А ведь точно! Ой, я уже боюсь! Мы все сейчас по очереди превратимся в кучу метала и кишок! Будем лопаться, как мыльные пузыри!
— От смеха! Да, это диверсия, детекторы отключили специально, вот сейчас прибегут невидимые протоссы и вырежут своими пси-лезвиями все живое в академии!
— Целое подразделение злобных и подлых протоссов!
— Во главе с Мирэш!
— К стати, а где «оно»?
— Да где-то здесь. Ивен, а ты что, уже боишься?
— Ну просто дрожу от страха!
— А интересно, что бы делал наш уродец на месте той несчастной медички?
— Вы что, она же постоянно в инвизе! Враг ее ни за что не увидит! И под покровом тени наш мутант тихо свалит с места происшествия…
— Да что вы такое говорите! Наш «подлый протосс» со всех ног кинется к своему собрату с криком
«я здесь, любимый!»
— А тоссы, как только увидят ее морду без «инвиза», так испугаются, что будут убегать, дальше, чем видят!
И снова смех…
— Эй, Зиля…
— Зи-ля…
— Анни, что такое?
— Там, на окне… Что это?..
— Что-о?..
— Красные огоньки… Зиля… Это же… Глаза!
Я смотрю на них. Я вижу их всех… Их страх… Анни залезла под одеяло.., Джен, бледная, как мертвец, сидит на кровати, боясь пошевелиться.., Ивен притворилась, что спит.., хотя она дрожит больше всех.. Вы несправедливы. Вы меня оскорбляете… Вы меня ненавидите! И я вас тоже!
Ярость… Мой разум пылает багровым, огненно-красное пси струится из глаз, наполняет каждую клетку тела… Силой!.. Да, я вас ненавижу… Зиля… Это ты всех настраиваешь против меня, ты больше всех хочешь мне зла…
Одним прыжком я оказываюсь у ее кровати, я вижу, как Зиля вжалась в стенку. Самая высокая из нас, сейчас Хассюрэ Зиля казалась ничтожно мелкой, ее маленькие темные глазки не выражали ничего, кроме страха…
«-Ну что, «будущий призрак»? Смотри же на меня!»
Я сжимаю в руках ее голову, смотрю в маленькие темные глазки, чувствую, как ее сознание сгибается под напором моего гнева… Чувствую, как она хочет закричать…
«Кричать ты не будешь!» -И я уже слышу лишь сдавленный писк…
И тут внезапно ожили детекторы, яркий свет из коридора на мгновение заставил меня растеряться, когда в дверях комнаты появилось трое охранников с парализаторами. Первый луч предназначался мне, но попал в пластиковый стул, которым я бросила в одного из патрульных, потом закричала Ивен, за ней-Анни и Джен. Я схватила за руку ничего не соображающую Зиля, толкнула ее прямо на охранников, а сама выскочила в коридор, бросилась к противоположной стенке, подпрыгнула и выдрала с кишками- проводами висящий под потолком детектор. Взвыли сирены тревоги, и я не успела добежать до быстро закрывающегося единственного выхода, как липкий силовой разряд парализатора ударил мне в спину.
Вскоре нас всех пятерых тащили куда-то к медсанкорпусу. Анни без сознания, Ивен и Джен закрыли глаза, тяжело дышат, Зиля остекленевшим взглядом смотрит перед собой и тихонько плачет… Но я-то все вижу, слышу, и понимаю, хоть двигаться и не могу. Здесь что-то не так… Я нарушила устав. За такое отправляют под трибунал. Меня одну должны вести под конвоем в изолятор, где я буду дожидаться приговора… Я не боюсь смерти, мне не нравится такая жизнь… где нет понимания, где нет справедливости!.. Но почему нас ведут к медсанкорпусу?! Изолятор не там! И почему всех?!
Вот оно что не так! Интересно, какую очередную несправедливость приготовили нам на этот раз?..
Белые стены, ослепительно яркий свет, мерзкие стеклянные глазки детекторов, пристально наблюдающие свысока, знакомые переборки кабинетов, в которых все периодически проходят медконтроль… Здесь тупик и поворот налево… Но наши сопровождающие, видимо, не собираются никуда сворачивать. Провожатый нажимает что-то у себя на запястье, и совершенно гладкая стена вдруг отьезджает вверх, за ней обнаруживается лифт.
Скорость приличная, и едем уже минут пять… Ни черта себе, какая должна быть глубина!.. А может, у меня начинает нарушаться чувство времени…
— Это что, всех четверых в камеру D-16?! Ого, да и сам 86-той здесь! Его что, тоже?
— Приказ генерала Хейдера: ВСЕХ.
С этими словами охранники повернулись к лифту и за ними закрылась дверь. Двое ученых в белых халатах озадачено смотрели на меня сверху вниз, а я лежала на полу рядом с начинавшей приходить в себя Ивен. Двое ученых, их лица скрывают белые защитные маски, видно только глаза… Голубые, большие… Знакомые?.. Нет, скорее — нет… Или да?
— Интересно, что же там такое случилось, чтоб пятерых одиннадцатилетних детей отправлять в камеру
D-16? Эрпиг, ты не знаешь?
— Догадываюсь. Наш 86-той утворил что-то такое, что эти девчонки слишком много увидели того, чего им видеть не положено. Может, даже поняли, кто он такой.
— Не он, а она…
— Не будем терять времени, Ланс.
Снова меня обмотали чертовыми проводками! А я даже не могу сопротивляться, идиотский парализатор до сих пор действует! Руки и ноги пристегнуты к креслу, мерзкая синяя лампа светит прямо в лицо, а холодные железные подлокотники дополнительно действуют на нервы!.. Сквозь ненавистный яркий свет я вижу голубоглазое лицо…
«-Прости, пока это все, что я могу для тебя сделать…»
И началось… А-а!.. Уроды! Не трогайте мою личность, прочь от моего сознания!.. Проклинаю вас, проклинаю вас навек, раса трупных червей, пусть гниение и упадок станут вашим будущим, человечество, БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ!..
В холодном поту я вскакиваю с кровати. Вокруг разнообразное медицинское оборудование. Небольшая больничная палата. Где я? Вспоминаю… Хондрис… Бой прошлой ночью… Или не прошлой? Сколько же я находилась в отключке? Бой с протоссами.., темные гибли из-за меня… На глаза наворачиваются слезы. Я знаю, почему я плачу из-за протоссов. Теперь я точно знаю, что они не подлые. По тому, что один из них спас мне жизнь, в то время, как людские командиры бросали на произвол судьбы или убивали собственных солдат. Теперь я понимаю, откуда берется столько восстанцев. Они знают правду, они борются с несправедливостью. И это не по нраву тем, у кого власть. Теперь я точно знаю, что Зиля врала тогда.., этот сон… Это был не сон. Это было воспоминание. Мне пытались стереть память… Никому не верю! Ничего им не скажу! А спрашивать будут, я знаю… Экранировать сознание! Сделать вид, что я ничего не помню?.. Да! Выбраться отсюда, потом бежать… На Трессию.
Или на Корхалл. И еще что интересно, голубоглазый ученый… Я знаю, почему он показался мне знакомым. Да, я не видела его раньше. Я видела его позже. И он совсем не ученый. Интересно, как его по-настоящему зовут? Эрпиг, или Галл? А, может, не Эрпиг, и не Галл… Сколько у него вообще имен?..
В палату вошли двое. Медик, в белом халате и в медицинских очках со сканером, с ним офицер.
— Ее состояние позволяет провести допрос?
— Не думаю… Хотя, сознание уже вернулось. Физическое состояние относительно стабильно, но что могло случиться с ее психикой, мне даже представить страшно. Во-первых, у нее в крови был обнаружен стимпак, который у неадаптированных вызывает сильнейшие галлюцинации, а в ее возрасте вообще смертелен. Во-вторых, ее нашли слишком близко от вражеского периметра, так что не исключается контакт с протоссами, тогда последствия могут оказаться гораздо хуже, чем от стимпака.
— Сколько вам потребуется времени, чтоб проверить это?
— Сутки. Завтра мы проведем несколько тестов, результаты будут указаны в рапорте.
Хейдер не находил себе места. У него осталась всего одна неделя, на то, чтобы восстановить потери.
«Дюран овермайнда просто так не отдаст, он ведь обязательно бо-ольшую бяку уже подготовил.
Теперь воевать с ним нечем — идиот Кольд все войска угробил! Ох, повезло ему, что и сам тоже сдох, а если б вернулся, я б ему устроил кой-чего гораздо похуже, чем смерть!
С Тарсониса больше подкрепления ждать не следует, неделю назад только присылали, и это же надо, чтоб так глупо за одну ночь все слить к чертям собачим! Да еще и «последний компонент» чуть не прое..ли! Если действительно не прое..ли, еще не известно, что от его мозгов осталось после стимпака и всего остального. И протоссам, к тому же, нормально задницу надрали, они, небось, теперь злые, что осы, гляди, не-сегодня-завтра мстить прибегут! А обороняться чем?! Три танка, два панка на полураздолбаных вультурах, да четыре бункера, два из которых-неполные, а третий с допотопных времен ремонта не знал, развалится от одного плевка гидрала… Ах, да! Еще плюс два бестолковых призрака, точнее — уже один. Второй умудрился не суметь обхитрить две фотонки, и сдохнуть там. А тот, что остался — месяц, как из академии. И CNL, от которой в обороне пользы меньше, чем от скабки в жопе!
Завод тоже не справится за неделю… Даже если задействовать неприкосновенный запас ресурсов и энергии- максимум, что из него возможно выжать за такой срок- шесть танков, или десять вультуров… Черт, все равно мало!»
В это время противно запищал интерком, и приятный женский голос объявил:
«-Генерал, к вам майор Сейнт с отчетом из медикцинского центра касательно проекта «последний компонент».»
— Впустить!
— Сэр, нарушений в психике специалиста СН26041986 не зафиксировано, теоретически он готов к допросу.
— Почему теоретически?
— По всей видимости, повреждена память. Он ничего не помнит.
— На ментальном сканере проверяли?
— Так точно, сэр. Прибор фиксирует только шумы.
— То есть, вы хотите сказать, что он не помнит вообще ничего кроме двух суток, которые он провел в госпитале с момента возвращения сознания?
— Так точно. Сэр, разрешите…
— Да?
— Если объект контактировал с протоссами, для нас чрезвычайно важна информация, которую объект может сообщить… Медики спрашивают разрешения на использование пси-стимулятора.
— Нет. Запрещаю. Можете идти.
— Да, сэр.
«Ну уж нет! Пси-стимулятор- это слишком рискованно сейчас! По тому, что будет гораздо хуже, если объект вспомнит больше, чем надо!»