| Название фанфика | В середине |
| Автор | Achenne |
| Рейтинг | R |
| Персонажи | Зератул, Артанис, авторские |
| Посвящение | |
| Предупреждение | |
| От автора | |
| Аннотация | вчитайтесь в эпиграф... |
mit sitzt der Tot im Kopf
mir ist kalt mir ist heiss mir ist unermesslich Elend
mit sitzt der Tot im Kopf
ich will leben wie die Dunkleheit nie wieder sehn’
DAS ICH, «Tot im Kopf» *
* У меня мертвец в голове
Меня бросает в жар и холод; в худшее из страданий.
У меня мертвец в голове
Я мечтаю вырваться из тьмы.
DAS ICH, «Мертвец в голове»
Свет неспособен ослепить свое дитя — и пульсирующая голограмма, что выжгла бы зрачки человеку или Зергу, виделась Аэриксу чудной картиной. Он осторожно провел сухой ладонью по поверхности кристалла, исторгающего сапфировые и золотые лучи, мысленно принимая коленопреклонную позу.
Не восхищаться творениями Совершенных Вечнотворящих — невозможно, и даже ныне, спустя сотни миллениумов от Великой Войны и Исхода, Перворожденные молятся своим богам. Богам-предателям.
(это они создали Зергов. Это на их руках — сияющих, как сей кристалл — наша кровь; тогда и теперь)
Аэрикс отмахнулся от кощунственных мыслей. Ксел-Нага — в прошлом, а сгусток ледяных звезд — у него. Великий Урай, символ Света.
Ладонь дрожала, когда он гладил твердую поверхность. Аэрикс глотал красоту и силу, точно животворный напиток. Он имел право: он был Исполнителем операции по захвату Урая, и его воины — самоотверженные Зелоты, неустрашимые Драгуны и несколько Скаутов, столь же быстрых, сколь и смертоносных — вырвали из слизистых глоток Зергов заветную драгоценность.
Кристалл запылал багрянцем — так багровеет закат на планетах вечной мерзлоты — и аура Аэрикса исказилась. Он вспомнил о главных героях нынешней победы.
О Темных.
Джудикейтор Аэрикс инстинктом, древним, точно телепатия, — остерегался и недолюбливал рыцарей Тьмы. Разве это Протоссы? Ни лица — маска; ни тело — плащ; лишь потусторонее дыхание и бледные клинки, дарованные самой смертью. Дарованные?
Смерть ничего не дарит — лишь дает в долг, и дарки платят собственными душами.
Аэрикса передернуло.
Внезапно к его разуму подключился позывной одного из Зелотов:
«Исполнитель, у нас беда», — рассыпал искры тревоги воин.
«Снова Зерги?» — Аэрикс приготовился призывать Авианосцев. Он не страшился за себя, лишь за священный кристалл. Зергам Урай не достанется, и пускай Керриган захлебнется от злости собственной гнойной слюной.
«Нет…» — запинка. — «Исполнитель, это Архон… ну, тот… Вы еще ему… им… приказали соединиться…»
Аэрикс тряхнул головой так, что звякнули украшения на вибриссах. Темный Архон. Гениальная идея перехватить несколько ультралисков, ответить Зергам их же оружием, явилась случайно — когда погибал один из дарков, второй запросил подмогу, а Аэрикс повелел слиться. И непокорные гордецы послушались.
Но почему — беда?
Он решил мудро. Он — великолепный Исполнитель, сам Алдарис всегда признавал его способности. Чем проклятые дарки такие особенные?
«Исполнитель!» — позвал Зелот. — «Он сошел с ума!»
«Что?!»
«Архон. Он… безумен!» — понятие, что древнее Эпохи Раздора применил молодой темплар, и холодная дрожь нахлынула на Исполнителя.
Аарэикс втянул воздух. Сумасшедшие Архоны — это еще что за новости? За свои четыреста циклов джудикейтор повидал многое, но…?
(Невидимки — без лица, без тела, но когда Тьма затягивает чересчур глубоко — именуется то «безумием». Эпоха Раздора — безумие; бунт против Ксел-Нага…)
«Ведите его ко мне!» — резко отдал приказ он, захлопывая ларец опасных ассоциаций. Урай подмигнул лазуритовой зарницей, похожей на обнаженный пси-меч.
Механические двери Архивов едва слышно раздвинулись, и в царство теплого золота и прохладной лазури ворвалась чужеродная энергия цвета крови терран. Аэрикс попутно отметил это сравнение: дарки и впрямь схожи с загадочной расой, разумом подобным неразумным детям, но с кипящей лавой в венах. Тех и других отметила смерть обугленным поцелуем — абсолютная смерть, неизведанный и самими Ксел-Нага Путь.
Аэрикс занял подобающее место: обильно украшенный кхайдариновыми фресками «трон», впрочем горделивая поза почему-то откликнулась в подсознании неловкостью. Вероятно из-за испуганных молодых «конвоиров»-Зелотов. Да и Темный Архон, похожий на исполинское сердце, вырванное из груди великана, был чересчур неуместен в святая святых кхалаев — Архивах,