Как плавится лед

Это мой последний бой. Я знал, что седьмая высадка будет для меня роковой, но у меня не было иного выбора. Тихий скрип портала, это мерзкое ощущение, что ты разрываешься на тысячи кусков… и, наконец, планета. Сзади мирный гул, от бараков. Вдыхаю местный воздух, неприятный, гнилой какой-то. Боже мой, как не хочется умирать. Я знаю, что дольше меня еще никто не мог продержаться, погибали все. Абсолютно ВСЕ. Наверное, я такой везучий попался, кто его знает. Шесть высадок на моем счету, и 81 труп. И наплевать, что с каждой новой высадкой счетчик убитых мною, закрепленный на моем левом запястье, обнуляется — я веду СВОЙ счет и отлично знаю, сколько этих тварей сдохло от моей автоматической винтовки. Я внимательно осмотрел ее — моя… На цевье еще остался след от башки зерга, а на прикладе видны следы крови — МОЕЙ крови. Звук, исходящий от бараков, начал нарастать, ВЖИИИИК — очередной мой собрат уже стоит рядом со мной. Он усиленно дышит от перегрузок после телепортации, «зелень», я давно уже привык к таким мелочам… Ха, посмотрим, что с ним будет, когда он получит 2 дозы наркоты за один раз!

Рядом показался рабочий — начал закладывать еще один барак. Вообще — молодцы ребята, самоотверженные, я бы не смог, как они. Хоть на мгновение остаться без моей винтовки… нет, это не мое! ВЖИИИК — женский всхлип, появилась сестренка, и это радует. Я посмотрел на датчик заряда энергокостюма — 100%, норма, подзарядка не нужна. Впрочем, так и должно быть, ведь боя еще не было. В наушниках послышался треск — проверяют связь. «Стимы ( наркотики усиливающие реакцию ) изучены», — произнес приятный женский голос координатора в ушах. Перетащили технологию, значит — все не так плохо, может быть, даже и выживу… Хотя нет, сегодня я сдохну, нечего себя тешить пустыми надеждами — но я дорого продам свою единственную жизнь. Идите сюда, вашу мать, я готов! «1841 — две координаты на юг», — мне!, подумал я уже на ходу, рефлексы работали быстрее мыслей. Перед глазами предстал выход с нашей базы, справа подтянулись еще четыре собрата и одна сестренка, значит — ожидают быстрой атаки, нормально — переживем.

Вдали показались бегущие фигуры, по спине пробежал холодок, адреналин начал делать свое дело… Я вскинул винтовку — идите сюда, твари, сейчас мы устроим вам!!! «Стимы, вашу мать», — хриплый голос резанул по ушам, левая рука автоматически хлопнула по бедру — вспышка боли, перед глазами зеленовато-коричневая пелена — нажимаю на курок одновременно с моими собратьями — и визг выстрелов смешался с воплями дохнущих зергов. Внутренности и какие-то кровавые ошметки ровным ковром разметались перед нами. Подбежала сестренка, тихо засопел генератор восстановления, боль от стимов сразу прошла, и я мысленно поблагодарил ее, а она побежала к следующему. ЗЕРГИ! Как я ненавижу их. Счетчик убийств тихо пикнул, на нем показалась единичка. Один мой, ну что же, неплохое начало. «1841- двадцать четыре координаты на юго-восток», — послышалось в наушниках, а я уже бежал в указанном направлении. Справа от меня рассредоточились еще 6 пехотинцев, две девчонки шумно дышали где-то сзади. Возможно, это последняя в моей жизни атака — пронеслось в голове. Как не хочется умереть на этой планете под когтями этих мерзких животных.

+++

Навстречу несутся 8 зергов, боже, как они похожи на наших бультерьеров — приземистые, с огромными пастями, да еще и жутко воняют. «Стимы», — послышался приказ. Рука саданула по рычагу на бедре, сжимаю зубы от боли, пелена перед глазами. Да без вас знаю, что мне делать! Винтовка готова посылать свои заряды по целям. Вперед вырывается какой-то «зеленый», куда же тебя несет?! Сам в это время с остервенением расстреливаю этот сброд. Три зерга окружают новичка и рвут его энерго-костюм на части, я стреляю по ним, одна разлетается в клочья. Сестра бросается на помощь — поздно, энергощит этого смертника заклинило от перегрузки… Последний удар зерга — и «зелень» с криком боли уже мертвым падает на землю, только зергам уже плевать на него, они несутся на сестру. Не дождетесь! Стреляю по тварям, обе с визгом взрываются кусками плоти, и очередная порция их внутренностей летит на меня. Сзади сестра восстанавливает мой костюм — боже, как приятно, когда боль от стимов уходит…

На счетчике убийств — 4, уже лучше. Не останавливаюсь — и мы бежим дальше, на указанную позицию.

Мы на месте, приказов больше нет, можно немного расслабиться. Вдали показались трое огнеметчиков — бегут к нам, отлично! Завидую этим ребятам, бегать с огромным баллоном за спиной навстречу врагам, чтобы спалить все, что будет на пути их огнеметов, не надеясь на поддержку сестер… Они сами отлично знают, что процент смертности среди них приближен к 100%, но это их выбор.

«1841 — тринадцать координат на восток». Бежим всем скопом, видимо, засекли местоположение базы зергов, отлично, сейчас мы им устроим! Когда рядом бегут ребята с огнем в руках, все кажется плевым делом. Вдали замаячило огромное задание — хатча. Огромное, живое и постоянно пульсирует, словно дышит. Чуть дальше, метрах в двадцати от нас, начинается вонючая слизь зергов… Мы на месте, приказа атаковать все еще нет — странно, почему же мы тянем время? Но не мне решать, что нужно делать. Значит, так надо, и точка! Огнеметчики нервничают, у каждого в зубах папироса, я вообще еще не видел ни разу их без курева. Интересно, какую траву они курят?

«ХХХХХ», — шипят гидралы… Черт, значит, не успели!!! А вот и они, вдали отлично просматриваются фигуры огромных крокодилов, вот только стоят они на задних конечностях и очень точно плюются какой-то дрянью. Рядом показался рабочий — тихий скрежет… Начал строить бункер — отлично, какая-никакая, а защита! ПОЗДНО, убирайте рабочего!!! На нас уже несутся штук 6 зергов и четыре гидрала… «Стимы!», — боль! «Знаю!!!»,- ору во всю глотку — как они надоели со своими приказами. Рядом вскрики остальных ребят, огнеметчики вырываются вперед и начинают жарить приближающихся зергов. «ВШШ, ВШШ», — зеленая жидкость вырывается из пастей гидралов и попадает в одного из огнеметчков. Девчонки бросаются на помощь, а мы стреляем, не разбирая, в кого, лишь бы уничтожить этих тварей. БУММММ!!! — один огнеметчик разлетается на куски, БУМММ!!! — второй последовал за ним. На земле огромные ошметки зерговского мяса вперемежку с частями тела, оставшимися от наших огнеметчиков. Я стреляю по гидралу, счетчик убийств пикает несколько раз, я не обращаю на него внимания. «ОТХОДИТЕ!», — слышится в наушниках. Но ведь накроют рабочего!!! Рядом кричит один из пехотинцев и падает на землю, я разворачиваюсь и бегу. Вспышка боли охватывает спину «РАЗВЕРНИСЬ!!!». Останавливаюсь и резко разворачиваюсь. Зерл снова кусает мою ногу, я кричу от нестерпимой боли и начинаю расстреливать эту тварь. Впереди виднеются еще несколько зергов, они бегут к нам, я быстро оглядываюсь. Слева два парня стреляют по приближающимся тварям, недалеко одна девчонка валяется в луже собственной крови, другая лечит наших, еще несколько парней лежат чуть подальше, им уже не помочь. Пик!, — подает сигнал счетчик на моей руке, одновременно с хлопком от разрывающейся твари, которая пыталась отправить меня на тот свет. В очередной раз я оказываюсь обрызганным кровью зерга…

Нас осталось трое. Спина и нога нестерпимо болят, ко мне подбегает сестра, тихо жужжит ее аппарат, боль в ноге исчезает, мгновение и спина тоже в порядке. Боже, неужели жив!!! Мельком бросаю взгляд на счетчик — 9.

+++

«Бууумммм!!!!!!», — послышалось вдали, потом снова несколько раз такое же «Бууум», уже немного ближе. Волна счастья охватила меня, — бьют танки, НАШИ танки!. Звук этих мобильных артиллерийских установок я не спутаю ни с чем. Значит, зерги скоро не досчитаются великого множества своих ублюдков!!! Снова «Буууммм!!!», — я счастливо вздыхаю полной грудью, и вонь от ошметков зергов уже не кажется столь противной. Словно мяч, я пинаю ногой башку зерга, которая валяется рядом. Неужели победили? «1841- четыре координаты на юг», — слышу я и бегу в указанном направлении. Приказы нельзя оспаривать, это ЗАКОН. Именно четкая координация — успех любой победы, и лишь от точного и четкого выполнения приказов зависит, насколько успешным будет бой! Но почему я бегу один, разве остальных это не касается? Я оглядываюсь назад — остальные пехотинцы не сдвинулись с места, значит… Мне не хочется об этом думать, но кто-то должен быть крайним и ценой своей ЕДИНCТВЕННОЙ жизни провести разведку на вражеской базе… Что ж, видимо, сегодня мой день… Я добегаю до цели и останавливаюсь, впереди развернулась панорама вражеской базы. От некоторых зданий во все стороны хлещет кровавые брызги, видимо танки уже пытались взять базу приступом, но где же все? Я поудобнее перехватил винтовку, сзади послышался какой-то звук. Резко разворачиваюсь и шумно выдыхаю воздух из легких от облегчения — ко мне приближается десантный корабль. НАШ корабль…Ага, значит я еще поживу, наверное, моя смерть дала мне еще один шанс… Ну что же, я постараюсь этот шанс использовать на полную катушку. «1841 — быстрее на корабль!», — да сам я все знаю, в первый раз что ли? Меня подхватывает силовое поле, и вот я уже внутри корабля. В помещении для пассажиров стоит ужасный смог, здесь сидят трое огнеметчиков, покуривая свои папироски и блаженно улыбаются. Ждут, когда ИХ огонь начнет испепелять плоть этих тварей. В углу пристроилась сестра, глаза у нее большие, видимо, первый раз попала в боевые условия. Ничего, привыкнет, а если сдохнет… Тогда ей уже будет все равно. Вообще, во время боевых действий не принято разговаривать между собой, это негласное правило, ведь нужно реагировать на приказы, а не отвлекаться на болтовню… Да плевать я хотел на эти правила, мать их, пусть переживут 6 высадок, тогда и поговорим о правилах!!! Я встаю и подсаживаюсь поближе к сестре. Она смотрит на меня умоляющими глазами и молчит. Четко же ей вбили все эти гребанные правила… «Расслабься», — говорю я, — «Бог даст, выживем. Ты в первый раз?», — спрашиваю я, заранее зная ответ. Огнеметчики зло смотрят на меня, но молчат, я показываю им средний палец — всем известный жест. Один из них вскакивает, вот только у меня ШЕСТЬ высадок, а у этого сосунка наверное первая, моя рука уже сама по себе бьет по левому бедру, вспышка боли, пелена, и моя винтовка уже смотрит ему в рожу — малейшее движение моего пальца на курке, и от рожи этого недоноска останется лишь легкое воспоминание. Сестра тоже рефлекторно включает свой генератор и боль отступает. Двое других огнеметчиков хватают своего кореша за плечи и силой сажают на место. Так то лучше, сволочи! Они смотрят на меня с ненавистью, но, увидев меня в деле, понимают, что даже втроем вряд ли справятся со мной, да и сестренка рядом со мной, а не с ними…

«Я боюсь, там столько крови…», — неожиданно подает голос девчушка, — «Зерлы убили восьмерых ребят, просто раскромсали на части… А еще они убили Бет. От нее ничего не осталось…», — на глазах у сестры появляются слезы. Мне очень жалко ее, ведь к убийствам очень тяжело привыкнуть. » Все будет нормально», — произношу я и замечаю, как сестренка немного успокаивается. «У тебя какая?» — неожиданно спрашивает меня один из огнеметчиков.

«Седьмая», — медленно говорю я и с удовольствием наблюдаю как вытягиваются их рожи, сестренка тоже изумленно смотрит на меня. «Прости, брат…», — говорит тот, что пытался наехать на меня, видимо, и до него дошло, что для таких как я давно перестали существовать какие-либо правила. «Все в порядке», — отвечаю я и улыбаюсь — ведь мы на одной стороне и у нас нет возможности заниматься грызней между собой.

Со стороны кабины управления слышится смачный мат. БАММММ!!!, и нас сильно трясет, свет в кабине глохнет. Оглушающе ревет сирена в сочетании с непрекращающимся крепким матом нашего пилота. Мы сидим в темноте. Я неожиданно ощущаю, как сестра тянется ко мне и через мгновение она целует меня в губы. Я прижимаю ее к себе и чувствую, как она тихонечко трясется, наверное — от страха. «Все будет нормально», — шепчу ей на ухо. «Приготовиться к высадке!», — раздается голос пилота. Мне не хочется отпускать сестру, но ПРИКАЗ… «Будьте осторожнее ребята, под нами…», — я не успеваю услышать, что скажет пилот, так как оказываюсь по щиколотку в слизи. БААААХ!!, яркая вспышка озаряет окрестности, и наш десантный корабль красиво разлетается на множество мелких светящихся металлических кусочков, так и не успев высадить НИКОГО, кроме меня. У меня по спине пробегает холодок, ведь это я должен был СДОХНУТЬ, у них же первая высадка!!! Я вспомнил умоляющие глаза девчурки, НЕЕЕЕТ!!! — мой вопль оглашает окрестности. Но у меня нет времени смотреть, что осталось от моей подруги и от тех трех огнеметчиков вместе с пилотом. Рядом возвышается огромная Хатча зергов, правее стоит санкен. Огромный шип, возвышающийся в небо — противовоздушная оборона зергов, который и завалил наш десантный корабль. «Новая база, значит, пока нет охраны!», — мелькнуло в голове. Моя рука уже без приказа бьет по бедру, в очередной раз вспышка боли, и я, почти ослепнув, начинаю расстреливать ненавистную громаду. От нее разлетаются в разные стороны ошметки плоти, разбрызгивается кровь. «Только бы успеть завалить его, пока не прибегут эти уроды!», — думаю я, посылая очередь за очередью в ненавистное строение зергов…

С каждым моим выстрелом здание пульсирует все сильнее, мой энергокостюм приобретает равномерную ярко-красную окраску от жидкости, которая сильными потоками хлещет из здания. Боль от наркотиков заставляет меня сжать зубы, я уже не обращаю на нее внимания, в голове только одна мысль — УГРОБИТЬ хатчу! Очередная очередь, и здание, последний раз сжавшись, с громким хлюпаньем разлетается на куски. Здоровенным куском меня отбрасывает в сторону. Я лежу на спине, закрыв глаза, погребенный под остатками зерговского здания, мне не хочется вставать, как хорошо вот так лежать, не думая о смерти, запах которой ощущается ВЕЗДЕ… «1841 — отходи, какого ты лежишь??? 8 координат на север!!!», — вопль тактического координатора выводит из эйфории, я открываю глаза и раскидав в разные стороны кровавые куски, сильным толчком тела встаю. Моя левая нога движется с трудом, вызывая вспышку боли каждый раз, когда я двигаю ею. Сильно хромая, я бегу в указанном направлении. Слизь от базы зергов замедляет мои движения, чавкая при каждом погружении в нее моих ног. Над головой в сторону зергов пролетает «Призрак». «Ага, значит, прилетели добивать эту базу», — проноситься в голове, я улыбаюсь. На мгновение я даже забываю, про невыносимую боль, которая волнами исходит от моей покалеченной ноги. Наконец я добегаю до точки назначения — приказов пока больше нет, и у меня есть время посмотреть на состояние моего энергетического щита. На маленьком дисплее я вижу красную полосу вдоль моей левой ноги, зарядка энергощита в этом месте отсутствует, впрочем, я отлично это чувствую, уже ощутил на собственной шкуре. Небольшие желтые полосы в области левого плеча, означают, что если мне не удастся восстановить энергию щита, я окажусь парализованным на всю левую половину тела. «1841 — ждите прибытия подкрепления, НИКАКИХ перемещений!», — слышу я в наушниках. «Сестер не забудьте!!!», — ору я во всю глотку, отлично понимая, что никто не услышал моего крика, но на душе становиться немного спокойнее. Я стараюсь не опираться на левую ногу, перенеся центр тяжести на правую половину тела.

Мне показалось, что я услышал какой — то шум, только почему оно раздается со стороны базы зергов? Я вглядываюсь вперед, и то, что я вижу, вводит меня в ступор. Впереди в мою сторону несется огромная туша ультра, — огромного бронированного мамонта зергов с огромными такими клыками, высовывающимися из вонючей пасти. Он еще не заметил меня, но, если он будет двигаться в моем направлении, вряд ли он оставит мою персону без внимания. Но почему нет приказа отходить?!! С каждым шагом этого мастадонта я начинаю понимать, что жить мне остается не больше двух-трех ударов его клыков. Он все еще вне досягаемости моей винтовки, и я не тороплюсь привлекать его внимание своими выстрелами в никуда. Но что это с ним? На правом боку я разглядываю огромную рану, оставленную, видимо, от выстрела танка, из нее во все стороны хлещет кровь. Ультр, наконец, замечает меня и, не раздумывая, немного изменяет траекторию и бежит в моем направлении, но его все время заносит вправо. Я понимаю, что командованию насрать на меня, и я так и не дождался приказа отходить. Перед глазами предстает картина, как я собственноручно заваливаю эту тушу — поэтому я вскидываю винтовку и в тот момент, как монстр пересекает границу обстрела моей винтовки — я начинаю посылать энергетические заряды в него. Ультр, громко воя от боли, не на миг не прекращает своего бега в моем направлении. Расстояние между нами сокращается — три метра, два, один — я начинаю понимать, что мы поменялись с ним ролями, и это он завалит меня, а не я его. Наконец он добегает до меня, низко опускает голову и со всего размаха ударяет меня своим клыком. Я отлетаю назад на несколько метров, у меня такое ощущение, словно по мне проехал танк, и не один, перехватывает дыхание от боли в груди, перед глазами встает черная пелена, и я теряю сознание, оказываясь на земле…

Сознание медленно возвращается ко мне, и я открываю глаза. До меня доносятся женские крики, и я с трудом поворачиваю голову в этом направлении. Все тело ужасно болит, и движение головой дается мне с огромным трудом. Я вижу, как тварь, что разочек саданула по мне, добивает сестру. Она стоит на коленях, вся в крови и плачет. Ультр подбегает к ней и со всего размаха бьет ее! Последний то ли всхлип, то ли вскрик, и девушка, разорванная на несколько кусков, разлетается в разные стороны. «НЕЕЕЕЕЕТ!» — ору я во всю глотку, и, не обращая внимания на боль, которая пульсирует во всем теле, становлюсь на колени и направляю свою винтовку в эту тварь. Ультр разворачивается в мою сторону, видимо, он не ожидал, что я выживу, но удивление сменяется жаждой крови в его глазах… Я пытаюсь нажать на курок, но палец проскальзывает мимо, курок заляпан моей кровью и очень скользкий. ТВОЮ МАТЬ! — ору я и встаю на ноги, зерговская тварь уже несется на меня. Я врубаю стимы! Мне уже наплевать на боль, я ДОЛЖЕН завалить эту тварь!!! БОЛЬ охватывает все тело, после того, как наркотики начали действовать, винтовка почти выпадает их моих ослабевших рук. «Не дождешься!!!», — зло думаю я в тот момент, когда мой палец нащупывает курок и из дула моей винтовки со световой скоростью начинают вылетать заряды навстречу монстру. Ультр, не добежав до меня всего одного метра, громко взвыв, тяжело падает на землю, я же, не осознавая, что он сдох продолжаю стрелять в него. Ошметки его шкуры разлетаются в разные стороны. Винтовка перегревается и клинит, прекращая стрелять, перед моими глазами стоит сцена смерти девчушки, которая ценой своей жизни спасла меня! Я с трудом одолеваю тот метр, что отделяет меня от ультра и начинаю молотить по его башке прикладом винтовки…

+++

«1841 — какого ты!!! Вали отсюда, БЫСТРЕЕ!!! Две координаты на север, тебя подберут!», — вопль координатора приводит меня в чувства, я последний раз ударяю прикладом и пытаюсь идти в указанном направлении. Но мои ноги уже не слушаются меня, и я падаю на землю. «Вспомнили, вашу мать…», — с усмешкой думаю я, и начинаю ползти в указанном направлении. Я перестаю ощущать происходящее вокруг меня, просто ползу вперед. Боже, как все болит! Не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы очутиться на нужном месте. Из последних сил я удерживаю свою винтовку, я просто не могу себе представить, что ее не будет со мной. Такое ощущение, что она потяжелела раза в три, но это ровным счетом ничего не меняет.

Мне кажется, что я слышу шум десантного корабля, он все ближе. Словно в тумане я вижу его очертания и ковыляю в его направлении, шорох силовых полей и я уже лежу внутри. У меня нет сил доползти до сидений, поэтому я продолжаю лежать на полу и наслаждаться относительной безопасностью. Кроме меня больше никого нет, я оказываюсь единственным пассажиром этого транспортника. «Почему я один?», — хрипло кричу я пилоту, еле ворочая языком. «Нас сделали, брат, эти твари завалили нашу основную базу», — слышу грустный голос пилота. От его слов на меня накатывает волна ненависти, боль становиться незначительной, мне кажется — я начинаю терять рассудок. Перед глазами все еще стоит сцена гибели той девчонки под клыками ультра, взрыв десантного корабля и гибель тех парней, которые несколько не рассчитали свои силы, а еще… Еще я вспоминаю губы той подруги, что не хотела УМИРАТЬ здесь!!! Из моего горла вырывается животный вопль, голова кружится, но зрение проясняется и я нахожу силы встать на ноги. Меня шатает из стороны в стороны, но я начинаю свой путь к кабине пилота. Наконец, я оказываюсь в рубке управления и плюхаюсь рядом с пилотом. «Куда теперь?»,- тихо спрашиваю я. «У нас осталась одна база, приказ был отвезти тебя туда…» Я внимательно смотрю на пилота, — «Лети к зергам…», — тихо, но с усилием говорю я. Он смотрит на меня с изумлением, он не может себе представить, как можно не выполнить ПРИКАЗ, — «У меня ПРИКАЗ! Твою мать, ты чего?», — последняя фразу уже относилась к моей винтовке нацеленной на него. Я срываю с него наушники, все еще держа его под прицелом. «1841 — ты чем занимаешься, твою…» — координатор не успел договорить, я срываю свое средство коммуникации и бросаю на пол. «Ты разве не понял? Им насрать на нас. ТЫ ВИДЕЛ, КАК ГИБЛИ РЕБЯТА, ДЕВЧОНКИ, ВСЕ оставленные без их внимания???», — ору я пилоту, на моих глазах появляются слезы, я стираю их ладонью левой руки, наверное, оставив на лице кровавый след. «Мы проиграли из-за НИХ, тех, кто не разу не был в этом аду!!! Тех, кто привыкли отдавать приказы и не знают, что происходит на самом деле!!», — в изнеможении я откидываюсь в кресле и жду реакции пилота. Он смотрит на меня, и его глазах я начинаю видеть понимание, он коротко кивает, — «Хорошо, брат. Поехали к этим тварям и устроим им фейерверк!», — он нажимает на какие-то кнопки. «Черт, они перехватили управление!», — со злобой произносит он, выхватывает мою винтовку и со всего размаха, ударяет прикладом по небольшой зеленой коробке в углу. Вспышка озаряет кабину, слышится скрежет, пилот отдает мне мою винтовку и с явным облегчением начинает нажимать на какие-то рычаги, — «Так то лучше, слышь, брат, у тебя какая высадка?», — заинтересованно спрашивает он у меня. «Седьмая», — отвечаю я с трудом. «Ничего себе!», — только и может ответить пилот. БУУУУМ!!!, корабль сотрясается от удара, меня опрокидывает вперед и я снова оказываюсь на полу. «Ничего, брат, прорвемся, нас тут немного зацепило…» — улыбаясь, говорит пилот, правда, взгляд у него какой-то сумасшедший. Я лежу на полу, кружится голова и крутится знакомая мелодия, с ЗЕМЛИ, — «…и смотрит, как плавится лед, он глядит на танцоров забывших о том, что каждый из них умрет…» БУУУУУУХ!!!!.

Ошметки десантного шатла марки «ДШ-55» разлетаются в разные стороны.