Цена пехотинца

«Бегом, бегом! – голос в шлемофоне закладывал уши, – Скорее! В транспорт!» Зачем же так орать? Люди все равно несутся сломя голову и странно, что еще никто не упал, споткнувшись о бесчисленные уступы и выбоины. Наверное, их броню придумывал человек, в жизни своей обогнавший только черепаху! Как можно быстро бегать в тяжелой защите, да еще со здоровенной бандурой в руках? Это «призракам» хорошо, эвон как ловко попрыгали в приземлившуюся машину. Ну, ничего, осталось совсем мало… Еще… «Скорее!» Да заткнешься ты, наконец?…

Человек в неуклюжем бронекостюме достиг цели в виде десантного аппарата и, забравшись туда, грузно опустился на сиденье. Его примеру последовали еще пятеро таких как он и еще один, с баллонами огнеметчика за спиной. Этот по понятным причинам плелся последним, видневшиеся под прозрачным забралом выкаченные глаза ясно давали понять, что минувший спринт запомнится ему надолго. Все, пилот, не соизволив предупредить пассажиров о взлете, поднимает машину в воздух, на ходу закрывая шлюз. Утомленные люди глядят в пол, не в силах шевельнуться. Даже призраки, которым, вроде бы, все ни по чем, зажали рукой сокрытый бронею бок. Командование умеет делать сюрпризы, ничего не скажешь. Буквально только что каждый из них занимался своими делами, и вот те на: сигнал тревоги, экстренная посадка на транспорт, а дальше – к черту на рога! А если конкретней, то к зергам, что хуже любого обитателя несуществующего, если верить пропаганде, ада.

Антон, отдышавшись, поправил покоящуюся на коленях гауссовку и апатично глянул в маленький иллюминатор. Грязно-серое месиво с редкими росчерками лавовых потоков – и зачем Конфедерации эта несчастная планетка? Здесь нет ничего такого, на что смог бы нормально, без удручающей грусти, поглядеть человек. Одни скалы да вулканы, изрыгающие тонны пепла и раскаленной магмы. И генералы еще удивляются, почему солдаты позакрывали все окна в казармах и при первом удобном случае вереницей ползут в направлении полевой пивнушки. Вот, например, на Каранисе-4, откуда он прибыл, имелась оранжерея. Огромная! Ее поставили ученые, что помогали им выслеживать окопавшихся зергов. А какой чудесный воздух там был – вдохнешь, и голова кругом! На гигантских деревьях резвились странные животные, которых научники прозвали «мартышками», в искусственной почве копошились непонятные мелкие твари, которых попробуй только тронь – пойдешь оттуда навечно. Об отдыхе в оранжерее мечтали все, и, что самое приятное, всех и пускали. Персонал научной гавани – наполовину гражданские, они плевать хотели на желание военных офицеров, возомнивших себя чуть ли не богами, «побыть одним». И правильно делали. Каранис-4 представлял интерес лишь как ресурсный придаток. В общем-то планета не из лучших, однако же воевалось там не в пример лучше, чем на нынешней. Было за что сражаться… За оранжерею? Хотя бы!

Антон криво улыбнулся, вспоминая, какую трепку его отряд задал членистоногим в то время. Сидевший напротив солдат, заметив это, скорчил гримасу и попытался крутануть пальцем у виска, мол, чему радуешься, дурачок? Выглядевшее нелепым по вине брони движение только подняло настроение, и пехотинец вновь погрузился в воспоминания…

В тот день, казалось бы, ничего хорошего произойти не могло. Вместе с парой танков и вультуров их направили занять позицию на высокой скале и охранять боевые машины, пока те в осадном режиме будут расстреливать находящуюся под ней колонию зергов. Очень хорошая идея, вот только зерги вряд ли будут просто сидеть и ждать, пока их жилище превратится в ничто. Мало того, антонова группа была третьей по счету, две предыдущие приказали долго жить. И все по вине летучих бестий, что во множестве плодил инкубатор. Зерг делал ставку на воздушные силы, если только можно назвать орду слюнявых тварей благородной аббревиатурой ВВС. Танки успели снести пруд порождения, когда из облаков появились миньоны Сверхразума. Вультуры, не долго думая, газанули прочь, спасая драгоценные задницы. Пехота, все равно не успевшая бы уйти далеко, обругав беглецов последними словами, приготовилась к безнадежной обороне. Кружащиеся в небе муталиски верещащей кучей ринулись на небольшую кучку людей и, казалось бы, вот и настал конец жизни, однако внезапно плотно сбившихся тварей окружило сразу несколько радиационных облаков, пущенных подошедшими на помощь судами. Непораженные зерги, позабыв о солдатах, метнулись за обидчиками. Те, в свою очередь, понеслись обратно на базу. Занятые преследованием, муталиски не обратили внимания на транспорт, проскочивший у них под самым носом. Он-то и забрал пехоту… чтобы вновь бросить в атаку. Дело в том, что засевший неподалеку «призрак» сумел остаться незамеченным зерговскими оверлордами и навел на инкубатор ядерную бомбу, совсем недавно собранную в командном центре. После взрыва оставалось добить несколько сооружений – и твари обречены. С каким наслаждением Антон расстреливал уродливых дронов, пытающихся спрятаться в куче слизи. Немногочисленные линги могли только геройски подохнуть, что они незамедлительно и сделали. Прикатившие вультуры яростно пытались реабилитировать себя за давешнюю трусость, а посему сражались с невиданным усердием. Ошметки летели все стороны большими и маленькими кусочками зергушатины. Муталисков же потом расстреляли стелсы в режиме невидимости…

Эх, а какой праздничек после всего этого закатили! Давно такого не было. Еще бы, в кои-то веки люди отобрали у зергов планету, а не наоборот. Командование расщедрилось на хорошее пиво, вкус которого многие уже успели забыть. Антон, впрочем, не спешил налегать даже на него, не говоря уж о чем-то покрепче. Его планы на вечер несколько отличались от занятий прочих солдат. Вместе со знакомой девушкой из научной гавани он забрался в оранжерею, и будь рядом «призрак»-стукач с его телепатическими способностями – парочке несдобровать. Конечно, нет ничего особо плохого, что двое людей хорошо и с пользой проведут время «на природе», но веселье в кустах было только заключительной частью их плана. Убедившись в отсутствии посторонних взглядов, камеры слежения в том числе, девушка ненадолго взломала защиту электрифицированной ограды. От Антона же требовалось быстро пролезть сквозь нее и стащить некий фрукт, называемый ананасом, и затем выбраться обратно. Пожалуй, самый ловкий солдат на Каранисе, он сделал это без особого труда. Впрочем, другой на его месте обязательно бы застрял, и тогда серьезных проблем не миновать. Как ни как, сорвали ценный экспонат. Понятное дело, неучтенный – стараниями девушки…

И теперь, сидя в мерзко трясущемся нутре летающей железки, Антон вспоминал незабываемый вкус этого чудесного творения природы. Синтетика, которой солдат усердно пичкали ежедневно, не шла ни в какое сравнение с ним. Сочный, вкусный…

Взгляд Антона коснулся одного из призраков, повернувшихся в его сторону. «Мысли читает, — подумал солдат, — они это могут…» Наблюдатель, в свою очередь, тотчас повернулся в сторону коллеги, делая вид, будто ничего не произошло. Антон, впрочем, не стал сердиться: «Чего отвернулся? Этих воспоминаний мне не жалко, смотри если хочешь, призрак, я разрешаю. Ты сам, интересно, был хоть раз в оранжерее? Пробовал настоящие плоды, вкус которых остается в памяти на всю жизнь?» Солдат нарочно принялся смаковать в воспоминаниях сначала ананас, а потом и все то, что было после его дегустации. Чего толку злиться? Призраки давно привыкли к не слишком приятному отношению со стороны обычных вояк. Тут хоть изругайся, толку – ноль, одно испорченное настроение. Антон подключил все резервы воображения, какие только были, все четче обрисовывая происходившее в оранжерее. Призрак же сидел, словно статуя, и лишь по глазам, упершимся в стену напротив, можно было понять, что он улыбается.

Ожил шлемофон. Командный центр передавал указания. Все просто: призракам – навести на цель ядерные боеголовки, солдатам – прикрыть их. Последняя соломинка для падающего в пропасть. Обнаруженный на планете мозговой центр слишком хорошо управлял зергами, посылая на ослабевшую терранскую базу все новые и новые орды порождаемых тварей. Ни мощные осадные танки, ни яростно сражающая пехота не помогали. Прибывшая на подмогу эскадра стелсов и научных судов во главе с крейсером была практически целиком уничтожена в недавнем бою. Но они сделали то, из-за чего теперь обреченные транспорты неслись прямо на центр зерговской колонии, где, подобно гигантскому червю, пульсировал управляющий тварями мозг. ВВС умудрились перебить большое количество оверлордов, движущихся детекторов, и теперь у людей появился шанс избавится от извечного врага. Хотя бы на этой планете…

«Живые трупы», — телепатировала молодая девушка-призрак старшему товарищу, — «они-то уж точно». Кто такие «они» было ясно: не экипированные костюмом-«невидимкой» солдаты.

«Не беспокойся, в случае провала мы с тобой тоже далеко не уйдем», — ответил тот, — «и, представь себе, теперь ненамного отличаемся от обычных вояк. Такое же мясо…»

«Только стоим дороже», — парировала девушка, — «Я слышала, на одного рядового Конфедерация тратит 50 единиц кристаллов, если переводить на них стоимость тренировки и амуниции. Маловато, не правда ли? Дешево, но сердито», — глаза под дыхательной маской двинулись, указывая на пехоту, — «Интересно, а сколько уходит на нас?»

«Вернешься – узнаешь», – отрезал старший, – «скоро высадка, приготовься. И не лезь в драку, командоров приманишь. Сегодня стреляют другие».

Команда! Вот оно, началось… Антон выпрыгнул на склизкую поверхность и, присев, дал очередь по высунувшемуся из под земли зерглингу. Тварь, заверещав, бросилась навстречу. Э-э, нет, дорогуша, сегодня на обед только пули. Сзади что-то тихо прошелестело. «Наверное призрак, молодой. Те, что поопытней, вообще без шума ходят», — солдат, подобно другим, направился в сторону колонии-детектора. Стим-упаковочка – эх, понеслась!

Из приземляющихся рядом транспортов десантировались другие отряды, среди которых попадались и медики. Шлемофон голосом генерала вещал какие-то глупые речи о «долге перед Конфедерацией», «Вселенской опасности», героизме и прочую лапшу, коей щедро наряжают солдатские уши в моменты самоубийственных атак. Антон его не слушал, перед глазами стояла полуразрушенная колония и орды приближающихся зергов. Нет, не столько лингов, хотя и без них не обошлось, а гидр, люркеров, муталисков… Да кого там только не было! Вон даже ультралиск ползет, размахивая огромными бивнями. Прорвавшиеся транспорты, понятное дело, уже не вернутся на базу, они даже взлетать не пытаются. Последний истребитель сопровождения камнем рухнул на одну из колоний – от детекторов невидимость не спасет. А призраки уже где-то залегли, и скоро послышится знакомое предупреждение о пуске ракеты. Вот оно! Сразу два. Мозговой центр чувствует опасность и гонит своих миньонов к себе. Ближе, ближе… Жалкие пехотинцы не достойны внимания Высшего Разума, с ними он разобраться еще успеет. Спешат оверлорды: где они, маленькие чудовища, что задумали попрать величие их единства? Краем глаза Антон видел, как на обнаруженного призрака бросается целая свора лингов вперемешку с гидрами. Миг, и от разумного существа остаются только ошметки.

«Огонь по командорам!» Это их лейтенант. Кто сказал, что в пехоте нет офицеров, а если есть, то все они жалкие трусы, прячущиеся за спинами солдат? Еще один стимпак… Антон, не обращая внимания на кружащих рядом лингов, палит по висящей в небе туше. Этим заняты все, кроме огнеметчиков и вультуров. Последние кружат вокруг огромного ультралиска, не способного догнать ни одного из них. Впрочем, гранаты не причиняют ему особого вреда. Рядом кто-то вскрикнул. Повернувшись, Антон увидел, как гидры приканчивают очередного призрака. Свободного – он не занимался наведением ракеты, а просто играл роль невидимой доселе приманки. Надо отходить к ближе Мозгу.

Лейтенат умолк, повалился в слизь прикрывавший Антона огнеметчик. Скоро и он последует за ним. Скоро, но не сейчас. Пехотинец метнулся туда, где, по его мнению, должны были залечь призраки-наводчики. Краем глаза Антон заметил поворачивающуюся к нему гидру. Сверху подплыл и застыл прямо над головой оверлорд. Чего ему надо от несчастного пехотинца?

…Ядовитая игла врезалась в броню, но – не его. Прямо перед Антоном на миг проступили контуры неподвижно лежащего человека; от попавшего на спину кислотного заряда он даже не шелохнулся. «Наводчик!» Которого сейчас убьют…

Стрелять в гидру поздно, она не обратит на простого солдата внимания. Бежать дальше, но зачем? Смысл всей высадки сводился к этому человеку, который вот-вот станет трупом. Не долго думая, Антон бросился на залегшего в куче слизи призрака, прижав его массой тяжелой брони. Следующая игла досталась уже ему.

«Еще немного», — кто это сказал? И сказал ли?

Странное ощущение. Будто в тебе кто-то говорит… Спустя мгновение мысленных собеседников стало двое. Тот, второй голос, был ясен и чист, в отличие от еле различимого «еще немного». Он что-то предлагал. Единение, вечная жизнь… Что за бред? …Стиснув зубы, Антон еще крепче навалился на «призрака»… Какой рой, зачем? С какого праздника он должен слушаться Того, кто не знает, что такое чувства, эмоции; не ценит красоту жизни и творения, ею созданные… Наконец, у зерга никогда не будет девушки и… — кислота добралась до тела, стремительно унося жизнь солдата. На спину кто-то запрыгнул… — …и никакой рой не заменит ему всплывшего в памяти божественного вкуса оранжерейного ананаса… Такой сочный…

Ярчайшая вспышка озарила поле боя, в небеса поднялось гигантских размеров облако. Теряющие управление зерги шарахнулись в разные стороны, что-то завопили оставшиеся в живых люди. С терранской базы взмыли ввысь резервные истребители и транспорты.

И последнее, что почувствовал гибнущий в адском пламени ядерного взрыва Мозговой Центр, была насмешливая мысль одного из людей-«призраков», адресованная ему. «Ты не стоишь и ананаса, зерг…» В далеких звездных глубинах Овермайнд почувствовал оборвавшуюся нить пси-связи…

… Осторожно выбравшись из-под разорванного тела, призрак глянул на свою работу. Все кончено. Растерявшаяся гидра таращилась на него, пытаясь сообразить, что же надо теперь делать. Скорчив гримасу, человек с наслаждением разнес уродливую башку точным выстрелом из винтовки. Неподалеку вультуры, обнаглев от безнаказанности, остановились, чтобы точнее целить в застывшего ультралиска. Огромный монстр тупо пялился на них, словно пытаясь расшифровать нецензурную брань в свой адрес. Призрак опустил оружие и повернулся к телу своего защитника: проплавленная броня, почерневшая от кислоты плоть, бесполезная уже «гауссовка». Застывшие голубые глаза, словно два минерала, обращены в никуда.

«Два минерала?» – призрак повернулся к вышедшей из режима невидимости девушке, вместе с которой летел сюда, – «Или двадцать? Или пятьдесят?» – послание несло в себе горечь, а отнюдь не насмешку, – «Ну и какова цена пехотинца?»