Сзади послышались мягкие шаги. Стас даже и не пытался выворачивать голову, чтобы увидеть того, кто подходит к нему сзади. Замерев под отсутствующими взглядами солдат, он ждал, что будет дальше.
Небольшая, плотно сбитая фигура человека неспеша обошла Стаса, по дороге убрав от его лица медицинский модуль на консоли, отведя его в сторону, и, встав в нескольких шагах от него, развернулась к Стасу лицом. При неярком освещении всего лишь нескольких старых запыленных плафонов, Стас увидел перед собой старый скафандр-комбинезон Призрака, но так и не нашел отличительных знаков на нем. Подняв взгляд выше, он увидел спокойное, но все-таки несколько живое лицо человека, который участливо глядел на него сверху вниз. В нем было что-то необычное; на вид обычный темнокожий человек, в ярком красном берете, с самыми обычными чертами лица. Но от него буквально веяло таинственным смертельным холодом. Однако Стас сразу понял – это друг. Даже маньяк-убийца не будет обладателем такого уверенного и спокойного выражения лица. Такие люди не умеют причинять вред – почему-то Стас сразу же вбил себе это в голову. Возможно, просто хотел выдать желаемое за действительное.
Незнакомец слегка улыбнулся, и произнес, словно бы полу-спрашивая полу-утверждая:
— Станислав Фадеев, пилот-дальнобойщик второго класса торговой гильдии Тарсониса.
Стас, помедлив несколько секунд, молча кивнул.
— Самир Дюран – к Вашим услугам.
Это имя ни о чем не говорило Стасу. Он молча ждал, что будет дальше. Возможно, сейчас этот с виду добродушный парень рассмеется, и скажет, что это просто такой дурацкий розыгрыш. А возможно, все так же обворожительно улыбаясь, достанет из-за спины руку с ножом и чиркнет ему по горлу.
— Позвольте уточнить… — Самир достал из-за спины руку и Стас невольно вздрогнул; нет, ножа в ней не оказалось, это просто его новый знакомый, убедившись, что Стас пришел в себя и надежно прикован к креслу, махнул рукой солдатам. Солдаты, переставляя неестественно большие подошвы скафандров, грохая ими о решетчатый пол, вышли в черный узкий проем в одной из стен. Проем неслышно закрылся и они остались одни.
— Три года обучения в школе пилотов, — тем временем перечислял Самир, все так же спокойно и доброжелательно улыбаясь. — Два года работы на межпланетном корабле класса «Извозчик» торгового центра Тарсонис в одноименной системе. Еще шесть лет работы дальнобойщиком на межзвездном тягаче класса «Тяжеловоз». Последние пять лет, после развала Конфедерации, продолжали работать на этом же корабле на дальнем посту «Саабах», принадлежавшему все той же компании Тарсониса, которая к тому моменту уже перестала существовать. Я ничего не упустил?
— Нет, — ответил Стас на свое удивление четко и ясно. Наркотическая дрема уже полностью отпустила его тело из своих чарующих сетей, оставив внутри лишь опустошение…
— Вот видите – мы много знаем. У Вас много вопросов, и на некоторую часть из них вы получите ответы. Но чуть позже… — Самир поудобнее устроился в кресле напротив, и вновь перевел взгляд на собеседника. На этот раз он говорил более серьезно.
— Мы долго искали Вас, мистер Фадеев. С очень большим трудом мы вычислили Вас, нашли «Саабах» и ваше местонахождение. Я рад, что Вы по-прежнему занимаетесь грузоперевозками… и не надо краснеть, что их характер теперь намного изменился. В этом виноваты не Вы и не Ваш работодатель – так сложилось, что теперь все только и ищут, как бы продлить свое существование, спасаясь от Зергов и от Директората. Было прискорбно узнать, что Вы начали употреблять «элементаль»… По правде говоря, мои люди и нашли Вас в состоянии наркотического опьянения. Причем очень сильного. Правда, это избавило моих агентов от необходимости усыплять Вас… Прежде, чем я продолжу, скажите мне, — Самир наклонился вперед к Стасу, — скажите мне – Вы так хотите умереть?
Стас промолчал, глядя в спокойные глаза Самира. Только сейчас он понял, что те, кто его нашли – очень странные люди. Нет, не чокнутые – просто их волнует нечто иное. Его собеседник знал о свойствах «элементаля» и задал очень необычный вопрос – он интересуется, почему Стас решил умереть.
Самира волнует жизнь.
Он искренне заинтересован ей.
— Да, — ответил Стас, не понижая голоса, как Дюран, и так же глядя ему прямо в глаза, — я хочу этого.
Самир несколько секунд молчал. Медленно откинувшись в кресло, он продолжил:
— Весьма некстати, мистер Фадеев. У меня к Вам предложение. Очень серьезное.
— Нет. Я не буду выполнять незаконные сделки по перевозу контрабанды. И вообще, я в отпуске…
Пожалуй, последняя фраза была совсем некстати.
— Вы говорите о законе? Что сейчас олицетворяет закон? Конфедерация пала. Доминион разрушен. Кто же? Директорат? Зерги? Подумайте, хорошенько подумайте, мой друг. И тех и других мы ненавидим в равной степени. Не побоюсь предположить, что я – намного больше. Вы всего лишь жертва обстоятельств. То, что я решил Вам предложить, как раз таки напрямую касается этой ненависти. Вы не хотите принять участие в этом?
— Мне плевать на Зергов и на Директорат.
— Но вы еще не выслушали мое предложение.
— Что же Вам нужно?
— Чтобы Вы сменили работодателя, — спокойно ответил Самир, — я хочу заключить с Вами контракт на один рейс.
— Меня больше не интересуют полеты. Простите, но вы обратились слишком поздно…
— Я понял. Вы хотите только умереть?
— Я хочу только умереть, — подтвердил Стас, и тут же понял, что впервые сказал об этом постороннему человеку. Тут же ожил страх – сейчас этот Дюран воплотит его мечту в реальность… Стас не хотел умереть так, как можно погибнуть на войне или в повседневной жизни – только не это. Он должен, он обязательно должен увидеть ЕЕ перед тем, как навсегда уснет… Он уже убедился – сделать это можно только используя «элеметаль»…
— Я не в силах Вам мешать, — продолжал Самир, даже не останавливаясь ни на секунду, чтобы обдумать свои предложения и убедить его перейти на свою сторону, — но и отпустить я Вас уже не могу.
— Совесть потом не замучает? – отрешенным тоном спросил Стас, и тут же вздрогнул от этой фразы, которую только что произнес его губами некий бесстрашный бесенок внутри него.
«Все, мне конец».
— Вовсе нет. Вы что, думаете, я просто прикажу убить Вас? Нет смысла. Вам и так недолго осталось – скоро Зерги придут и сюда, и тогда Вас ждет крайне печальная участь… Согласитесь, что умереть от «элементаля» было бы гораздо приятнее и покойнее. Тогда бы Вы увидели свою Алису еще раз…
Стас затрепетал от ярости при упоминании о ней этим чужим. Он оскалился в бессильной злобе, а пальцы сжались в кулаки и встрепенулись вверх, но магнитное поле намертво держало его за стальные браслеты прикованным к креслу.
«Не смей упоминать о ней, чертов долбаный негритос!!»
— Нехорошо так ругаться, мистер Фадеев, — ответил Самир, покачав головой, словно бы отчитывал маленького своенравного ребенка, и, словно бы не заметив его порыва ярости, добавил — Или Вы думаете, что молчание – это надежный замок на вашем разуме?..
— А, ну да… Вы же Призрак…
— Вернемся к нашему разговору. Хотите умереть. Дело не в том, хотите или не хотите… А скорее как это произойдет.
— Зерги никогда не доберутся до «Саабаха», мистер Дюран. Так что для Вас будет надежнее все же пристрелить меня.
Самир вновь улыбнулся; широко, рекламно обнажив белоснежные зубы. Стас угрюмо глядел на него, испытывая лишь страх и некое отупение, вызванное, очевидно, все еще не прошедшим влиянием «элементаля». Призрак резко поднялся, и подошел к одному из углов, где раньше стоял один из солдат. Повернувшись к Стасу, Самир нажал какую-то клавишу, и стена начала открываться. Широкая толстая панель, почти вся стена напротив Стаса дрогнула и бесшумно поднялась вверх. В глаза брызнул яркий слепящий свет, и Стас отвернул голову в сторону, сильно щурясь. Когда глаз немного привыкли, он осторожно взглянул на открывшуюся панораму.
Пики гор, вытянутые, словно бы лезвия острых ножей, глядящие в черное небо, безжизненные пустоши, и огромное оранжевое солнце, идущее к закату. Небо у горизонта казалось раскаленным потоком лавы, а наверху оно вновь приобретало полную черноту, присущую лишь глубокой бездне космоса.
— А кто Вам сказал, что мы на «Саабахе», мистер Фадеев? – негромко спросил Дюран, возвращаясь к своему креслу, — думаете, мы бы стали допрашивать Вас даже на такой рухляди, как ваша торговая станция?..
— Где это мы?
— Карапей Прайм, — ответил Самир, вновь устраиваясь в своем кресле, — если Вы не в курсе, это первая планета в системе Вертина, недалеко от Мориа. Кстати, ей и принадлежит этот добывающий комплекс, где мы сейчас и находимся.
— Как же Вы доставили меня сюда?
— Очень просто. Кел-Мориа переживают не лучшие времена, к тому же, сюда движется небольшой Рой Зергов из района созвездия, где находится звезда Тарсониса. Понимаете, о чем я?.. Можете не говорить – вижу, что понимаете. Через семь стандартных часов вся эта свора опуститься на Карапей Прайм, а эвакуация персонала и колонистов уже состоялась еще неделю назад. Теперь Вы понимаете, к чему я клоню? Согласитесь поработать на меня, и подпишите контракт – увы, Вам придется немного повременить со смертью. Совсем немного. А не согласитесь – погибните в течение суток здесь в полном одиночестве не самой завидной смертью. Карапей Прайм – маленький мирок, и Зерги выжрут его очень быстро. Вместе с этим комплексом и Вами, конечно же. Ну так что?.. Обязательно огласите свое решение вслух – мысли, это такая переменчивая штука…
Стас молчал, обдумывая свое положение. В конце концов, он шел к этому. Он знал, и готовил себя к подобной смерти… Возможно, он бы отправил этого Дюрана к такой-то матери и остался здесь сходить с ума от ужаса, если бы из последнего рейса он не привез с собой «элементаль». Было просто нельзя терять этот способ связи со своими иллюзиями…
— Хорошо, — резко выдохнул он, — я согласен.
— Правильный выбор, мистер Фадеев.
— Зовите меня просто Станислав. Без всяких «мистеров». Я соглашаюсь только на двух условиях…
Самир удивленно вскинул брови, и Стас понял, что перегнул.
— Они небольшие… Просто формальности…
— Я слушаю.
— Во-первых, куда бы мы сейчас не направились, я хочу чтобы вы доставили сюда мои вещи с «Саабаха»…
— Не волнуйтесь, они уже с нами. Мы сделали так, чтобы Ваше исчезновение с «Саабаха» было полным. Так или иначе, от Вас не должно было остаться следов. Насколько Вы понимаете, больше на «Саабах» Вы не вернетесь… — увидев смятение в глазах дальнобойщика, Самир без особого труда прочел его мысли, — наши агенты так же позаботились о том, чтобы взять портрет… той девушки. И оставшиеся две капсулы с «элементалью», — успокоил он Стаса.
— Хорошо. Во-вторых… Когда я больше стану Вам не нужен… Вы… и ваши люди отвалите от меня. Вы не будете мешать тому… что потом произойдет, ясно? – дробя фразы на составляющие словосочетания, словно бы задыхаясь, почти агрессивно выдохнул он, словно бы не Стас, а Самир был прикованным к креслу, — все будет так, как должно быть… Никто… Вы понимаете?
— Понимаю, Станислав. Но, думаю, нам нужно перебраться в более надежное место. Там Вы узнаете детали своей задачи, а так же ознакомитесь с подробностями контракта. Время не ждет…
Что-то громко щелкнуло, и Стас почувствовал, что магнитное поле кресла уже больше не держит его за браслеты на руках и ногах. Он свободно оторвал руки от подлокотников, и взглянул на Дюрана. Тот кивнул ему, обнадеживая и заверяя:
— Вы очень нужны нам. Вам больше не о чем беспокоиться.
Стас, облаченный в легкий комбинезон пилота-дальнобойщика и стандартный шлем без каких-либо знаков или символик, расслаблено лежащий в своем кресле в главной кабине, немузыкально гудел себе под нос. Было скучно. Было невыносимо тягостно продолжать этот полет, который длился уже трое суток… Еще никогда – никогда – Стас не учувствовал в перелетах на такие расстояния. Максимум полет длился четыре десятка часов, но сейчас…
Смотреть в узкий триплекс кабины, больше напоминающий амбразуру бункера, было бессмысленно и неинтересно. Что самое отвратительное – было приказано соблюдать строгий режим радиомолчания на весь полет. Головной корабль – один из двенадцати заправщиков, которые держали колонну из пятнадцати тягачей и их исполинских контейнеров в плотном и близком оцеплении, молчал, как убитый. Именно этот небольшой и пузатый корабль, больше напоминающий колорадского жука, должен был дать сигнал о том, что они приближаются к Боушру. Но ведущий лишь исправно помигивал маяком далеко впереди и на радаре, сохраняя радиомолчание и задавая направление для всех остальных звездолетов…
Контракт, предоставленный Стасу людьми Дюрана, производил ошеломляющее впечатление.
Стас не знал тех людей из числа дальнобойщиков, которые смогли бы отказаться от подобных условий. После всех необходимых процедур заполнения соответствующих бумаг и подписей, он был вынужден признать, что если бы знал о существовании таинственной группировки Дюрана, то он уже давно бы примкнул к его команде. Контракт заключал в себе все основные условия, которые, как правило, не дополняли друг друга в других сделках. Предоставление охраны судам-доставщикам, в качестве отдельных единиц сопровождения. Полная секретность, и никаких поблажек в небольшом пакете документов, которые шли уже в качестве традиционных формальностей. И, конечно же, заработок. Дюран решил таки не отменять гонорар за перевозку космической баржи, видимо, посчитав, что так будет меньше вопросов. Или, может быть, он еще рассчитывал на то, что Стас одумается от своей затеи…
Прошло уже шестеро суток с тех пор, как транспортный корабль Дюрана стартовал с Карапей Прайм, оставляя планету прожорливым тварям. Оказалось, что на высокой орбите планеты их ждал вполне приличный крейсер. Стас уже давно не видел боевых кораблей таких размеров… Наверное, в последний раз это было еще во время существования Конфедерации.
Тяжелый боевой звездолет направился в глубокий космос. Стасу ничего не объясняли и не говорили; на его вопросы, куда они держат курс, ему так же не отвечали. Ему дали понять, чтобы он не высовывался дальше жилого блока крейсера и не мешался под ногами. Впрочем, Стас не очень-то и жаждал ответов на свои вопросы. Его больше порадовал тот факт, что Самир оказался человеком слова – все личные вещи Стаса были в одной из кают крейсерского судна…
Через сутки они прибыли на место; наконец-то ему сказали название планеты – Айрапин. Впрочем, от этого не стало легче, так как Стас, не смотря на приличный стаж работы в дальнем космосе, никогда не слышал о подобном мире с таким названием. Как не напрягал он память, он не сумел вспомнить ничего схожего; а это значило, что он даже не в состоянии точно сказать, в какой части сектора Копралу находится… По крайней мере, на другие его вопросы ему дали понять, что знать больше ему пока ничего не надо.
Айрапин не был цветущим садом; его поверхность покрывала толстая корка льда, и сама планета, по своим размерам сопоставимая с Корхалом, из космоса казалась неестественно ярким, ослепительным белым шаром, с множеством мелких спутников, которые представляли собой бесформенные глыбы льда. Эти обломки опоясывали планету двумя сверкающими кольцами, словно в обручах, держа ее на весу в самой бесконечности Вселенной.
Крейсер остался на орбите, и вниз, к искристой светло-синей поверхности направился транспорт…
Позже, через день, Стаса и других собрали в одном зале, где и состоялось подписание контрактов. Стас даже и представить себе не мог, что здесь, на территории огромного и полузаброшенного космопорта – единственной конструкции на все планете – расположилось такое количество пилотов. Здесь их было пятнадцать человек, и все из различных районов, планет, блоков и союзов. Здесь были бывшие пилоты-конфедераты, как и сам Стас, были и выходцы и из Доминиона и из Фабрик Грез… Все они были пилоты-дальнобойщики – ни одного военного. И все они были, как и Стас, похищены агентами Дюрана. Многие из них пробыли на Айрапине уже по месяцу; Стасу повезло – он был похищенным из последней партии для завершения набора всех тех, кто должен был выполнить поручение Дюрана. В принципе, его спасло лишь то, что он работал в труднодоступной зоне, и агенты смогли выполнить свое поручение лишь к самому завершению срока сборов всех этих людей. Пожалуй, это единственное обстоятельство, которое спасло его от того, чтобы самому проторчать здесь под охраной людей Самира Дюрана, в ожидании своей участи…
После заключения контрактов Дюран, прибывший сюда же под охраной двух военных из Элитной Стражи – про эту организацию Стасу рассказал один из пилотов – выступил перед пилотами, сказав им то, что, по его мнению, следовало знать этим людям. Дальнобойщики будут работать под прикрытием; всем им необходимо доставить груз к миру, известному под названием Боушр. Стас даже и вообразить не мог, что существует планета под таким названием, и не мог себе даже отдаленно представить, где такая планета может находиться вообще. Самир обещал, что у колонны тягачей будет хорошее сопровождение; при этом он ничуть не кривил душой, честно сказав, что путь будет долгим и опасным; но медлить было нельзя. По словам Дюрана, они и так слишком долго потеряли времени, пытаясь собрать всех их здесь, в этом безопасном месте. Дюран так же обещал, что после завершения выполнения условий контракта, все они получат оговоренный гонорар и могут быть свободны.
Для Стаса было достаточно неожиданно то, что многие восприняли это с одобрением; казалось, что многие из пилотов были уже готовы простить Дюрана, и чуть ли не благодарили его за то, что он сумел собрать их здесь для этого дела. Наверное, Стас был единственным человеком, который ушел к себе собираться в дорогу, пребывая в удрученном состоянии…
На следующий день их доставили к тягачам, которые уже подогнали к орбите Айрапина. Стас был несколько удивлен тем, что корабли были уже «запряжены» в огромные шестиугольные контейнеры черного цвета, длинной достигавшие по сто метров. Он был уверен, что они потратят еще порядочно времени и нервов при полете к месту загрузки. На этих контейнерах стояла незнакомая Стасу символика – однако, это был первый символ во всей этой истории; ярко белый круг, в котором вертикально располагался овал.
Тягачи не произвели на Стаса ровным счетом ни какого впечатления. Это были звездолеты одной категории, но различной модификации и окрасов, не первой свежести, но, в прочем, Стас судил их лишь по внешнему виду из иллюминатора транспортного корабля. Оказавшись на тягаче, которому был приписан он, Стас угробил почти час на личный досмотр всех основных систем и приводов, к которым можно было получить доступ. При этом он не поленился переодеться в скафандр и прогуляться по покатому боку тягача, чтобы осмотреть его как следует, и проверить все то, что было недоступно внутри звездолета. Обратно он вернулся совершенно измотанным и усталым; осмотр дался большим трудом, и он выдохся от долгого трепыхания в вакууме на сверхпрочном, но издевательски тонком тросе безопасности, и от легкого страха и предчувствия, что старенькая система жизнеобеспечения скафандра не выдержит и он мгновенно замерзнет снаружи. Впрочем, не смотря на то, что сил едва хватило, чтобы вылезти из скафандра, принять душ, добраться до кресла управления в кабине и включить заключительную проверку всех систем через компьютер, он остался доволен своим новым тягачом. Несмотря на это, он испытывал дискомфорт и чувство неловкости перед тем, что он уже не в том звездолете, в котором летал все эти годы до этого момента…
Теперь он был здесь. Сверкающий ледяной Айрапин остался далеко позади, а впереди уже трое суток была лишь черная бездна космоса, в которой изредка расцветали и меркли звезды и туманности всех цветов и размеров, мимо которых проходил караван. Ведущий заправщик не сворачивал, и при этом издевательски молчал, хотя Стас, да и наверно, и другие пилоты, иногда просто были готовы рвать волосы на голове от злости к бестолковой исполнительности тех, кто был в ведущем корабле. Могли бы хотя бы на несколько мгновений открыть канал и сообщить, что они прошли столько-то, и до цели осталось столько-то «световух»… Хотя бы ради того, чтобы не было так убийственно скучно.
Корабли сопровождения вообще старались проявлять как можно меньше активности. Они не выпускали даже патрульные звенья истребителей; хотя, впрочем, это затишье объяснялось по-разному. Сигналы даже небольшой группы кораблей на дальнем облете могли выдать местоположение и курс колонны. А может быть, пилоты просто экономили топливо, которым сейчас было достаточно трудно разжиться…
Портрет Алисы занимал самое почетное место в кабине пилота – над штурвалом, к которому Стас, кстати, прикоснулся пока лишь пару раз, и то на несколько минут – чтобы начать полет и откорректировать курс. Иногда Стас словно бы впадал в транс, заворожено, с настороженностью вглядываясь в ее лицо, точнее – в ее глаза. Он невольно проводил параллель с тем, что ему приснилось, и тогда в голове звучал ее голос.
«Здесь очень одиноко… Я очень хочу, чтобы это произошло… Пожалуйста… Здесь очень, очень одиноко… Я очень хочу, чтобы это произошло, Стас… Ну пожалуйста…»
Иногда этот транс продолжался по нескольку часов – он спасал от безделья и убивал уйму времени, но теперь Стас начинал с осторожностью подумывать, сумеет ли он сохранить свой рассудок, чтобы закончить эту миссию и завершить уже начатое…
…На пятые сутки томительное ожидание закончилось. Это произошло так неожиданно, что Стас даже не сразу сумел понять, что долгий перелет наконец-таки подошел к концу. В кабине громко заверещал зуммер включения связи, и неспешный и приглушенный помехами голос произнес:
— Ведущий – кораблям колонны. Приготовиться к сбросу скорости и началу изменения курса…
Стасу удалось посчитать, что даже по приблизительным меркам, не учитывая тонких формальностей и деталей космических расстояний, за шесть суток полета на сверхскоростных двигателях, колонна забралась в неведомую глушь космоса. Они все еще были в Копралу? Или выбрались даже за те пределы, где оседали Фабрики Грез? На эти вопросы он не знал ответа, в то время, как за триплексом была совершенно чужой и незнакомый узор звезд и иных космических тел. Стас даже опасался просто представить это расстояние, которое они покрыли за это время, и мог лишь гадать, насколько они углубились в космическое пространство…
Корабли приближались к точке назначения.
Сверхсветовая скорость уже была выключена, и теперь тягачи и заправщики шли на малой тяге; слишком малой скорости, чтобы покрывать межзвездные пустоши, но в самый раз для подготовки к заключительной стадии полета.
Стас, весь собранный и напряженный, держал штурвал обеими руками, не спуская взгляда с узкого обзорного триплекса кабины тягача. Со времени сообщения от головного заправщика прошло уже пять часов; было видно, что в этой системе люди Дюрана чувствуют себя намного спокойнее. Сразу после того, как колонна, перестраиваясь под курс ведущего корабля, чуть изменила направление и сбросила скорость, «колорадские жуки»-заправщики разжали свои цепкие консольные соединения под своим брюхом, выпуская стайки истребителей Терран. Кажущиеся маленькими на таком расстоянии, звездолеты с тремя элеронами, имеющие хорошее лазерное вооружение и ракетные установки, теперь исправно нарезали круги вокруг движущейся вперед колонны кораблей.
Стас сразу понял, где располагается точка прибытия; ведущий заправщик медленно изменял курс в сторону двух относительно близко располагавшихся друг к другу звезд – небольшой желтой и красным маленьким «карликом». Было очевидно, что планета, о которой говорил Дюран, расположена в этой системе. И так же было ясно, что мир, на котором был расположен космопорт Самира Дюрана, должен был находится на очень отдаленном расстоянии от этих звезд – да и то условия на этой планете вряд ли могли быть хоть отдаленно напоминавшими пригодные для жизни… так или иначе, но размеры этой системы должны были быть неимоверно большими. Стас даже не брался предположить, сколько миров, и на каком удалении друг от друга могло было быть у этих двух звезд-сестер. Границы этой системы, обозначенные последней планетой, вращающейся по орбите двух светил, скорее всего были исполинского размера. Засечь мощный маяк космопорта на планете на таком расстоянии было возможно, но Стас уже догадался, что никакого маяка там нет. Люди, которые указывали им курс, руководствовались лишь собственным опытом полетов в эту систему, определяя правильный путь по многочисленным ориентирам космоса. Но вскоре Стас сумел увидеть саму планету, и все сразу стало ясно.
Пожалуй, это самое примечательное, что здесь было: два абсолютно разных солнца – по цвету и размерам – и одна единственная планета, медленно идущая по своему пути вокруг них…
Их цель была впереди; размеры этой планеты были впечатляющи, и Стас мог провести параллель сравнения лишь с самим Тарсонисом. Боушр – планета-гигант, не состоящий из жидкости или газа, а полноценная планета с надежной защитой от радиации двух светил, и вполне приемлемой гравитацией – достаточно редкое явление в изученной Вселенной. Кроме Тарсониса, Стас, за одиннадцать лет полетов в космосе, видел лишь еще одну такую планету – здесь и сейчас, в узком триплексе тягача.
Гигантский серп Боушра, который сейчас был виден и с дневной, и с ночной стороны, переливался глубокими синими, зелеными, бирюзовыми и фиолетовыми цветами. Конечно же, это была лишь атмосфера, которая, видимо, была не пригодна для дыхания; но зрелище было воистину поразительным. За время сближения, когда этот серп вырос так, что уже не помещался в обзорном триплексе, и Стас использовал наружную лобовую камеру тягача, атмосферные потоки на дневной стороне Боушра словно бы рассеивались, и тогда Стас мог видеть на некоторое время темные поверхности каменистых пустошей, лишенные даже небольших водоемов или хоть какой-либо растительности.
— Ведущий – колонне. Всем судам колонны – стоп, — донеслось из передатчика, — всем лечь в дрейф и ждать дальнейших инструкций. Теперь руководство заключительной фазы полета передается комплексу.
Стас совершил все необходимые манипуляции с немногочисленными системами управления навигации, и включил дюзы на передней части тягача, начиная полноценное торможение в пространстве. Четыре ослепительно белых факела вырвались вперед, начиная гасить все еще быстрый полет тяжелого звездолета и его массивной ноши, в которую он был впряжен…
Спустя десять минут колонна из пятнадцати тягачей остановилась, уравняв скорости движения с планетой и ее вращения. Боушр казался совсем близким; его огромный силуэт закрывал собой все вокруг, словно бы в самой бездне космического пространства теперь нашлась эта непреодолимая преграда, которую невозможно обогнуть или избежать. Заправщики не спешили уходить в стороны, по-прежнему держа тягачи в плотном оцеплении. Стелсы начинали возвращаться со своего облета, начиная стыковку со своими носителями. Прошло несколько минут ожидания, и вскоре ведущий заправщик круто и медленно отошел в сторону, и тягач, находящийся за ним, на самой медленной тяге начал уходить к поверхности, унося с собой свой груз…
Стасу не пришлось долго ждать; видимо, работа в космопорте шла быстро, да и к тому же он был пятым по счету от головного тягача. Но до того момента, когда перед его тягачом пространство освободилось полностью, пришлось прождать более сорока минут.
Ожил передатчик, но это был уже кто-то другой:
— Пятый, начать стандартную процедуру захода на посадку и стыковку по протоколу 17-39.
— Принял, — отозвался Стас в микрофон шлема, — начинаю спуск…
Он плавно накренил вперед штурвал, и тягач, ожив корректировочными двигателями, медленно двинулся вперед. Ночная сторона Боушра начинала надвигаться все ближе и ближе, медленно и неспешно, хотя на самом деле, сейчас звездолет и его груз попросту падали на его поверхность…
Про «протокол 17-39» Стас вспомнил не сразу; слишком уж давно он не совершал завершающую фазу перелета и доставки груза по этой схеме. Но вскоре он вспомнил, что эти цифры обозначали: спуск с орбиты — процедура разгрузки – стыковка.
..Перегрузки в этот раз дались тяжело; Стас чувствовал себя полностью разбитым, как если бы его пришлепнуло тем самым контейнером, который теперь, в атмосфере, камнем тянул его вниз. Тягач быстро преодолел плотные слои атмосферы, и теперь, подобно торпеде, несся вниз. Даже мощные завихрения воздушных потоков не сказывались на этом неуправляемом движении…
Стас сжал зубы и с силой потянул штурвал на себя, выравнивая тягач, который теперь, вместо обычного полета, стремительно несся сквозь серо-зеленые тучи, неумолимо падая на еще далекую и не видимую твердь. Звездолет натужено взревел корректировочными двигателями, потом с яростным глухим ударов включился основной, и звездолет начал уходить носом вверх, выравнивая свой полет. Груз тягача все еще тянул его вниз, и Стасу пришлось приложить не мало усилий, прежде чем почувствовать себя более менее спокойнее, не опасаясь рухнуть вниз. Активировав вспомогательный антигравитационые толкатели на днище контейнера, которые теперь помогали ему удержать тягач и его груз в горизонтальном положении, он включил поиск маяка.
Сигнал пришел почти сразу; неясный, но стабильный и размеренный. Стас лег на курс, одновременно начиная снижаться; теперь следовало осторожно вывести звездолет из этих беснующихся туч, грозящих перевернуть замедливший свой ход тягач и опрокинуть его вниз…
Вскоре мгла перед триплексом начала редеть; тут же звездолет резко вынырнул из облаков, и Стас впервые увидел поверхность этой планеты уже на близком расстоянии от ее поверхности.
Он увидел многочисленные черные скалы и грунт, над которыми он летел, каменистые пустоши, редкие водоемы с темной маслянистой водой, каньоны, холмы, горные хребты…
Планета производила мрачное впечатление; впрочем, как и вся эта история…
— Пятый, это комплекс, — грянул в наушниках голос диспетчера, и Стас вздрогнул. Для него понятие диспетчера и того, что он видел сейчас снаружи как-то не вязались…
— Слушаю.
— Ваш курс верный, идете прямо на меня. Сбросьте скорость до трехсот пятидесяти.
Стас уменьшил скорость, продолжая оглядывать борный массив, над которым он пролетал. Очевидно, что космопорт где-то здесь…
Но он ошибся. Он понял это, когда впереди, в неярком и тусклом свете двух звезд он увидел необычное возвышение, медленно вырастающее из-за скал и каменных нагромождений по мере приближения к нему. Скалы и горы резко оборвались, и Стас сумел разглядеть точку прибытия.
Тягач теперь летел над большой пустынной равниной, в центре которой стояло необычное сооружение. Его размеры ставили объект в разряд мини-города; мрачного вида строение, занимающее обширную площадь, полностью оправдывало сове название. Сходство со старинным укреплением было большим. Огромные монолитные стены, и пять высотных башен, которые могли служить в качестве укреплений или оборонительных точек… Да и внутри стен могло быть множество дополнительных пристроек, секций и блоков, обеспечивающих стабильную жизнедеятельность всех наружных систем. А если этот город имеет еще и подземные уровни?..
Стас не знал, прав ли он в своих догадках, но понимал лишь одно. Этот комплекс стоит здесь уже не один год, и те, кто строил его, были талантливы во всех отношениях и направлениях.
— Это пятый, вошел в визуальный контакт с Вами, — произнес Стас, не отрывая взгляда от этой конструкции.
— Вас понял. Вижу Вас на ближних радарах. Подходите ближе и готовьтесь принять особые инструкции по совершению стыковки.
— Принял.
Тягач с ревом двигателей начал замедлять свой ход. При виде приближающихся высотных башен, которые заканчивались большими цилиндрическими утолщениями – внутри каждого мог поместиться крейсер – Стас почувствовал легкий страх и опасение, что полет закончиться катастрофой. По крайней мере, вблизи этих башен можно будет позабыть о маневрах. Одно неверное движение штурвалом – и контейнер и тягач рухнут вниз…
Звездолет на черепашьей скорости уже пролетел над стеной, которая исполинским кольцом окружала «двор» комплекса. Высота стены была метров тридцать, и выглядела она как цельный кольцевой сегмент, без каких либо намеков на стыки соединений или листовые деления. За стенами Стас успел различить многочисленные конструкции, а так же кое-где тускло блеснула водяная гладь – очевидно, нижние подуровни были затоплены, хотя Стас и не понимал, для чего им понадобилось создавать водоем под таким громоздким и массивным городом. Больше он не стал отвлекаться, полностью сосредоточившись на высотных башнях.
— Хорошо, Вы почти на месте, пятый… Внимание… Стоп!
Стас заглушил двигатели, и тягач не сразу, но завис в воздухе, истошно завывая движками, на высоте в три сотни метров в окружении пяти башен, которые тянулись еще выше, подобно фантастическим стволам гигантских деревьев.
— Включите камеру на днище тягача.
Стас машинально щелкнул тумблером, и взглянул на экран. Внизу был виден огромный прямоугольный зев космопорта, залитый ярким светом прожекторов, установленных по периметру гигантского проема.
— Начинайте спуск.
Стас начал снижение, не спуская взгляда с экрана. Проем медленно приближался…
— Отлично, этого достаточно, — произнес диспетчер, и Стас снова остановил звездолет, на этот раз на высоте всего в пятьдесят-сорок метров от сияющего зарева космопорта.
— Гравитационный лифт включен, подтверждаю расцепление захватов.
— Вас понял. Начинаю расцепление, — отозвался Стас, и переложил руки на пару рычагов. Синхронно опустив их, ему почему-то показалось, что на самом деле никакого гравитационного лифта под ним нет, и контейнер сейчас рухнет вниз…
Снаружи, позади тягача с шипением отсоединились шланги контроля состояния груза, и тут же бессильно повисли. Потом с лязгом разомкнулись огромные стальные лапы, выпуская тяжеловесный прямоугольный контейнер из объятий тягача.
Контейнер теперь, лишенный контакта с посторонними объектами, исправно завис в воздухе на сияющим проемом космопорта.
— Захват груза стабилен, — произнес диспетчер, и Стас выдохнул; свою часть сделки он выполнил.
— Чуть вперед на три десятка метров.
Стас отвел тягач вперед, и включил камеру заднего вида. Он увидел, как черный контейнер с необычной символикой начал опускаться на невидимом гравитационном потоке, прямо в проем космопорта.
— Погрузка выполнена. Спасибо за сотрудничество. Вы можете совершать посадку.
Стас сдал назад, и теперь, подобно контейнеру, завис над проемом и начал снижение. По дороге он отключил двигатели, один за другим, и скоро тягач уже безмолвно опускался вниз на гравитационном потоке…
Он спустился мимо шлюзового отсека, который обеспечивал надежную безопасность внутренних помещений от ядовитой атмосферы снаружи, и когда шлюз размером с футбольное поле над ним закрылся, а под ним открылся, звездолет продолжил спуск под внимательным прицелом гравитационных излучателей…
Тягач подхватила мощная лапа-консоль, и осторожно развернувшись в просторном ангарном помещении, перенесла звездолет над широким конвейером, куда, видимо, опускались контейнеры с грузом, и опустила его на расчерченную для легких транспортных кораблей площадку. Из под днища донесся оглушительный гул, кабина мелко задрожала, и Стас выдохнул еще раз.
«Прилетели».
Он выполнил контракт, предоставленный людьми Дюрана. Возможно, хоть здесь его оставят в покое.
Из кабины было мало что видно – лишь малая часть того гигантского пространства внутри космопорта этого комплекса, но Стасу совершенно не хотелось идти туда. Он устал, и мечтал лишь о душе и о крепком сне…
Через пять минут он наконец-таки заставил себя выбраться из кресла. Захватив с собой фотографию Алисы, он вновь переоделся в свой комбинезон и цветастую рубаху. Накинув поверх нее толстый жилет с символикой торгового флота Конфедерации, он подхватил сумку и на гудящих ногах прошел к шлюзу…
Когда он спускался вниз по покатым скобам на боку тягача, заменявшим ступени, он чувствовал, как дрожат руки. Стас никак не мог понять от чего бы это: от того, что он слишком долго пробыл в кресле, или от того, что совершил свой последний полет?..
Оказалось, что его встречали – об этом Стас понял, когда спрыгнул со скобы вниз, убедившись, что до площадки осталась пара метров.
— Станислав Фадеев? – раздался голос за спиной.
Стас обернулся и увидел человека в черных рабочих брюках от стандартного рабочего комбинезона, по верх которого была накинута синяя куртка с уже знакомым символом на левом предплечье.
— Чем обязан? – сухо осведомился Стас.
—Добро пожаловать на лабораторный комплекс. Относительно тебя у меня есть отдельные инструкции. Вещи с собой все взял?
Стас молча кивнул.
— Который сейчас час по-вашему?
Дежурный взглянул на свои часы
— Четыре двадцать одна вечера… Идем, — дежурный, подождав, пока Стас подведет свои часы, направился к человеку в легком комбинезоне военного офицера, с нанесенными косыми линиями красного цвета, который наблюдал за ходом разгрузки. Он стоял чуть в отдалении, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, в сопровождении двух наемников из Элитной Стражи в боевых скафандрах. Стас обратил внимание, что эти наемники вооружены совсем не так, как те, которые сопровождали Дюрана при их встрече на Карапей Прайм. Эти держали в руках не «гаусс», а какие-то иные винтовки, с легким сходством на стандартное вооружение пехотинцев. Стас сумел отметить снайперский прицел, лазерный целеуказатель, глушитель, отсутствие гранатомета и более компактные размеры, чем громоздкая и массивная «гаусс». Впрочем, оружие его никогда не интересовало, и поэтому эти винтовки не произвели на него никакого впечатления…
Офицер хмуро поднял глаза на подошедших дежурного и Стаса.
— Ллойд, это Фадеев. Тот самый, про которого упоминал заказчик.
Стас напрягся: о чем это им говорил заказчик? И кто это вообще?..
Офицер кивнул и вновь повернул голову в сторону разгрузочной площадки.
Дежурный пошел в сторону коридора, и Стас последовал за ним.
— Владелец комплекса говорил о тебе, — пояснил дежурный, развеяв мрачные мысли Стаса и избавив его от лишних вопросов и подозрений, — меня предупредили о твоем прилете… Ллойд заправляет здесь охраной, и теперь он в курсе, что ты прибыл. Сам понимаешь, сюда нельзя провозить ничего запрещенного…
«Это он про «элементаль», подумал Стас, «Дюран позаботился и об этом. Надеюсь, он не стал говорить, для чего он мне, а впрочем этот тип и сам наверное уже догадался…»
Остались некоторые неразрешенные вопросы; следовало быть осторожным, задавая их.
— Этот комплекс принадлежит… заказчику? – спросил Стас, когда они вышли в коридор секции космопорта.
«А кто же тогда Дюран? Подставное лицо для проведения вербовки людей? Наверное, так и есть…»
— Именно так. Эта планета теперь полностью принадлежит заказчику.
— Что значит «теперь»? Здесь кто-то бывал раньше?
— Этот комплекс раньше был удаленным пограничным постом Конфедерации. Наверное, самым удаленным… Но потом пограничники ушли, и заказчик прибрал это место к своим рукам…
— Зачем ему эта крепость?
— Этот вопрос я не советую тебе больше задавать никому из местных. Ответа ты не получишь, и лишь наживешь лишние проблемы. Забудь про это. Ты всего лишь делаешь свою работу, так ведь?..
Словоохотливый дежурный был прав. Стас проявил любопытство, и было бы совершенно непонятно, что с ним стало бы, если этот вопрос он задал бы тому офицеру…
— Самир… прилетит сюда? – осторожно спросил Стас.
— Кто это? – не понял дежурный, — впервые о таком слышу…
«Он что, придуривается?»
Стас промолчал. Он понял, что вопросы и объяснения на подобную тему повлекут за собой вполне объяснимые последствия. Скорее всего, насколько он понял, заказчик – это очередная бука и гроза Галактики, имя которого навлекает беды и ужас… Дюран вряд ли появится здесь – он оказался слишком мелкой пешкой. Жаль. Стас симпатизировал этому парню – по крайней мере это был человек слова – редкое качество в подобные времена…
Они вышли из секции космопорта, и дежурный остановился на развилке, взглянув на указатели на полу и стенах, аккуратно сделанных белым спреем.
— Нам туда, — кивнул он направо, и снова пошел впереди.
— Снаружи этот комплекс достаточно большой… Где мы сейчас?
— На пятом уровне – самом верхнем… Если не считать башни, конечно же. Кстати, хорошо что ты мне напомнил. Этот комплекс не то место, где можно шляться где попало. Из заезжих туристов ты здесь, наверное, первый, так что слушай внимательно. Дело твое, но я настоятельно не рекомендую тебе выходить из жилой зоны. Я понимаю, что она не такая уж большая, но все же… Не выбирайся в центральные залы – на каждом терминале можешь узнать свое местоположение и карту комплекса – а так же не суйся на другие уровни. В башни можешь вообще не появляться – туда вход только для особых людей. Охрана там серьезная, и шутить не будет, понял?
— Угу.
— Вообще старайся как можно меньше выходить из жилой зоны. Ты можешь передвигаться там беспрепятственно, как и на территории космопорта. Космопорт и жилые зоны – самые безопасные здесь места…
— Безопасные? Что это значит?
— Забудь про это, я тебе этого не говорил, — тут же отозвался дежурный, поняв, что сболтнул лишнее, и на этот раз замолчал надолго. Стас больше не задавал вопросов.
Они достаточно долго двигались по пустынным коридорам со множеством ответвлений в разные стороны, и Стас лишь удивлялся, как его проводник не заблудится в этом лабиринте, где было минимум опознавательных знаков. Иногда они проходили мимо черных терминалов на стене, иногда коридоры расширялись, и в подобных вытянутых комнатах и залах находились вполне комфортная мебель, и предметы, которые никак не вязались с сущностью и внутренним обустройством комплекса – по крайней мере, с этим уровнем. Кое-где Стас видел непонятные мертвенно-бледные маски на стенах; подобные необычные украшения были лишь в этих «комнатах» и «залах» — но никогда в коридорах. Стас видел узкие черные разрезы глаз, аккуратные ноздри на идеальном носе, и плотно сжатые губы – казалось, будто маски выражали безразличие и какую-то усталость ко всему, что было вокруг. Необычность этих украшений была еще и в том, что их окружал непонятный ветвистый узор из какого-то металла, который обвивал в причудливом узоре стены вокруг того места, где висела маска. Стас не очень-то интересовался подобными деталями интерьера, к тому же, они двигались без остановок, и смотреть по сторонам было некогда…
Наконец, они вышли в длинный коридор, с множеством пневмо-дверей в обеих стенах.
— Ну вот, мы пришли, — произнес дежурный, шагнув к ближайшей двери, на которой, на магните, висел карта-ключ. Сняв ее с магнита, он чиркнул ею по щели индификатора, и дверь с тихим шипением открылась.
— Устраивайся, — сказал дежурный Стасу, отдав ему карту, и исчез за поворотом. Стас остался один в большом коридоре, слушая, как в гробовой тишине звучат удаляющиеся шаги его проводника, который исчез так же быстро, как и появился перед ним вообще…
Он огляделся; на жилую зону комплекса, внутри которого могли поместится сто тысяч человек, это не было похоже. Здесь было пусто и заброшенно. Стас даже на глаз сумел различить толстый слой базальтовой пыли, которая, в течение длительного времени просачивалась сюда через шлюзы, и развевалась по всем коридорам и помещениям этого сооружения. Стас подумал, что в этой жилой зоне жить будет он один, и невесело усмехнулся своим мыслям.
Он шагнул внутрь своей комнаты, нашарил на стене сенсорный включатель света и запер дверь. Включились четыре светильника – каждый в своем углу, залив комнату неярким приятным светом, который принято не воспринимать и не раздражаться. Пыли здесь не было; по крайней мере, в таких количествах, как снаружи, но здесь было не лучше, чем в его комнате на «Саабахе». Тускло, заброшенно и пустынно. Немногочисленные предметы были какого-то темного, мрачного оттенка, словно бы они обесцветились за многие годы, проведенные взаперти и полном одиночестве.
Стас небрежно кинул сумку на узкую койку, в некой растерянности оглядывая свое новое пристанище. Кроме этого он еще точно знал, что теперь оно станет его последним. Это он понимал, точнее ощущал, словно бы это ощущение сейчас пульсировало в его жилах. Само это место – сам комплекс и эти пустынные запыленные коридоры – наполненное вязкой тишиной, оглушительно кричало о пустоте и смерти.
(Под веками, в черном мареве медленно пульсировали матовые амебы.
Где-то далеко надтреснуто и искаженно звенел зуммер вызова видеотерминала.
«Я должен увидеть ее еще раз».
Стас открыл глаза; в комнате царил сумрак, в котором слабо угадывалось присутствие уже знакомого тумана. Медовый запах царил здесь, словно бы все окружающие предметы были его источником.
Стас медленно и неспеша сел, наблюдая, как комната при его движениях искривляется, и противоположная стена выгибается прочь от него, равно как и углы и другие предметы и вещи… Осторожно сев, он спустил ноги на пол, и так же осторожно и медленно встал. В сумраке было не видно, но Стас ощутил, как пол и койка плавно ушли вниз, скрывшись из виду в темноте, которая скрывала потолок и пол…
В сумраке вспыхнул яркий зеленый глазок сенсорного зуммера видеотерминала, и до Стаса долетела далекая трель вызова.
«Видеотерминал? Кто бы это мог быть»
Мысли были одиночными и ленивыми, словно бы с трудом пробивающиеся до сознания Стаса, и они за собой оставляли лишь непонятную пустоту. Стасу показалось, что это думает кто-то другой, совершенно не похожий на него человек…
«Я должен найти Алису».
Не обращая внимания на зуммер, он несколькими затяжными и замедленными шагами достиг двери, и не задумываясь шагнул в чернильную тьму, которая была за ней…)
(Он очнулся в знакомом фиолетовом коридорчике, который теперь вытянулся в невообразимый по длине туннель. Позади с глухим раскатистым грохотом закрылась дверь из его комнаты. Стас побежал вперед, с трудом преодолевая плотный и вязкий воздух, пропитанный уже не ароматом, а настоящей вонью «элементаля»…
Еще одна дверь, за которой – все тот же безграничный мрак…
«Да что же это?»)
(Тьма охватила его, что бы через мгновение вновь отступить. Снова за спиной с неестественно громким шумом закрылась дверь.
Стас замер в недоумении. Он вновь вернулся в свою темную комнату, из которой только что выбрался через длинный фиолетовый коридор… Снова трель видеотерминала.
«Может быть, это она?»
Безумная мысль. Но здесь могли быть совершенно обоснованными многие вещи.
Стас шагнул к видеотерминалу и нажал клавишу приема.
«Проваливай пока цел. Проваливай пока цел! Беги отсюда! Бегиотсюдабегиотсюда!»
Все смешалось в быстрый и непонятный водоворот, в центр которого с истошным воплем ужаса падал Стас…)
(Он стоял в коридоре жилой секции комплексного сооружения, а точнее, в его искаженной копии. В свете плафонов был отчетливо различим клубящийся матовый туман. Теперь он уже совершенно ничего не понимал, но было ясно одно – ему по крайней мере удалось выбраться из своей комнаты. Теперь нужно было как следует подумать, куда ему идти… иначе он бесцельно проблуждает здесь остаток отведенного ему времени.
Иллюзии оказались опасными.
Планов и соображений не было вообще; что-то случилось, что-то отказало внутри, и вот уже он быстро бежит вперед, совершенно не представляя, куда его выведет этот очередной коридор…
Снова дверь, но Стас без раздумий шагнул внутрь.
Здесь было темно, но Стас узнал это место – он наконец-то выбрался из проклятого переплетения иллюзорных коридоров. Он снова был в гостиной комнате своей квартиры на Тарсонисе, но теперь свет не горел, и все обволакивал темный сумрак, от которого в глаза рябило матовыми крапинками «элементаля». С потолка свешивались черные цепи; сквозняк заставлял их покачиваться, и в тишине слышался жалобный громкий звук, позвякивание и металлическое шуршание.
Алиса стояла на том же самом месте, перед террасой, спиной к нему. Она словно бы почувствовала приближение Стаса; обернувшись, она слабо улыбнулась:
— Ты вернулся.
Стас был готов разрыдаться от необъяснимого чувства жалости и страха; в сумраке он видел ее лицо – Алиса выглядела еще более уставшей, чем в прошлый раз, и темные подтеки под глазами казались еще больше.
— Я… Я не знаю, надолго ли я здесь сейчас…
Алиса молчала; она все так же стояла перед ним, сложив руки на груди и склонив голову набок, с усталым нежным чувством глядя на Стаса.
Стас неловко переступил с ноги на ногу.
— Можно я обниму тебя?
«Ты что, совсем дебил?!»
— Конечно, — бесцветно отозвалась она, и Стас вдруг ощутил неимоверный и необъяснимый ужас. Он понял, что не в силах преодолеть разделяющие их метры и обнять ее – тоска и отчаяние, прозвучавшие в голосе призрака, полностью парализовала его волю. В миг ее лицо переменилось; уголки губ печально опустились вниз, и ее глаза уже были обращены к полу; Стас не понимал, что произошло – она обиделась, или она расстроена чем-то другим?..
Еще бы, олух. Она томится здесь, в этой чертовой комнате уже долгие годы, ожидая его возвращения перед этой террасой. Неизвестно к чему устремлены ее мысли. Неизвестно вся глубина печали и скорби. Есть лишь неимоверная по своему объему безысходность, и бесконечное, бездонное море одиночества…
Его руки скользнули по ее талии, обхватывая ее под спину и прижимая к себе. Он оказался прав – несчастная фантасмагория, живущая в его памяти бесконечно любит его и страдает в невыносимом ожидании, которое растянулось на годы одним большим, бесконечным и неправильным днем. Она всхлипнула, обнимая его, и спустя какое-то мгновение е руки уже цепко обхватили его за торс, прижимая к себе. Стас уже не сдерживался; он молча глядел прямо перед собой отсутствующим взглядом, крепко прижимая к себе Алису, как свое единственное сокровище, а по его щекам текли слезы. Теперь он понимал – если он умрет сейчас – он будет благодарен своей судьбе за то, что все сложилось так, а не иначе. Сейчас он был счастлив – и был готов провести здесь в обнимку с призраком своей любимой остаток бесконечности…)