4. МЫ
Улутар наконец-то был спокоен. Неизъяснимое блаженство мягким облаком обвивало его ауру, отталкивая всякое сомнение в том что это правильно, и что этого не нужно вовсе бояться.
— Хорошо… Луриа?
— Смешной… неужели ты никогда не знал и не слышал о нас?
— Мы… они… боятся вас. Вы злы на них. Они злы на вас.
— Мы… давно прогнали вас, даже не дав вам пути назад и изуродовали… жестоко…
— Мы… они… не помнят. И не знают как с вами хорошо.
— В нас, у нас, с нами… мы одно…
— Сеть? Воронка?
— Мы свет. Путь к свету и во имя света…
— У каждого свой путь и своя правда… Мы одни…
Холодная и грустная нотка его голоса покачнула нежные, словно пуховые перья, мягкие нити, свисавшие с небес нежным потоком.
— Мы во тьме…
— Мы свет… — в словах Лурии скользила мягкая улыбка. Добрая и смиренная, подчинённая какой-то неведомой высшей воле, воле тысяч, миллионов, миллиардов… — Кто ты?
— Я тот, кого разлучили со светом… (U-lut-ar — страдающий в разлуке со светом) — Ты тот, кто хочет вернуться к свету…?
— Я не знаю чего я хочу… я не хочу быть один… — мальчик нарисовал в сознании изображение бегущих по пустыне дарков, стянутых чёрной паутиной — Они вместе… а я один…
— Они одни… они не могут быть вместе… тьма это одиночество, они отсечены и не могут быть вместе. Ни с кем! — голос девочки, находящейся вероятно в тысячах световых лет от Улутара, зазвучал странно твёрдо, словно он высказал ей нечто, попирающее её святыни и каноны…
— Мы… вместе… Они одни… — сказали двое детей хором. Уверенно и плавно мысли маленького протосса струились навстречу огромному потоку света.
— Вы… всюду несёте свет?
— Этот свет с каждым из нас. Это Мы… Если кто-то счастлив — Мы счстливы… Если кому-то больно… Мы страдаем…
— Мне больно…
— Нам тоже… потому что ты уже один из нас…
— Мне страшно.
— Мы с тобой. Тебе не нужно бояться.
— Но Они… разве Они не есть Мы? Я… один из них…
— Это не Они. Это Одни. Ты был одним из Одних… Одиноких…
— Но Они…
— Нет никаких Оних. Только Мы и Одни.
— Мы… — многоголосие ниточек телепатем тысяч протоссов повторяло заветную объединяющую мантру, первая часть которой была непонятна Улутару — Айюр… Кхала… Мы…Одно…
— Мы… Одно…? — словно загипнотизированный светом повторил ребёнок, вылезший из пещерки и уставившийся в нахмурившееся небо, пронизанное вращающимся клином сияющих сплетений тысяч, миллионов, миллиардов мыслей… Пока что-то чёрное вдруг не нарушило этой прекрасной гармонии созерцания…