ГЛАВА 7
Любовь к Смерти
Алекс определил, что местом их нахождения является гора приблизительно в двух километрах от базы. Стоит только преодолеть скалу и перед ними откроется долгожданная картина людских строений. Облегченно вздохнув, он помог Анне подняться.
Она осторожно ступила на пологий каменный склон: «Как считаешь, Ларин уже вернулся? Что он скажет, когда нас увидит?»
«Доберемся до Стилрока и выясним» – Волков чуть задел ее сзади – «Если идешь впереди – двигайся быстрее!» Сразу после этого случилось то, что врезалось в его память надолго: как в замедленном кино Анна поскользнулась и, потеряв равновесие, начала падать. Пролетев метра три, она ударилась о какой-то камень и теперь лежала неподвижно, неестественно запрокинув голову. У Алекса внутри что-то оборвалось. В глазах потемнело. Спрыгнув вниз и не замечая поврежденной коленки, он подбежал к телу: из разбитого виска вытекала густая темно-красная струйка. Безумная паника поглотила все вокруг – Волков только теперь начинал осознавать, что произошло. «Она… Мертва! Ее убил я». «Ты, ты!» – совесть грузно опустилась на плечи – «Убийца… чудовище…» Перед глазами поплыли серые пятна. Чувства вины и горя душили так, что, казалось, сейчас полностью перекроют доступ кислорода к и без того страдающему мозгу. Пульс стучал быстрее, чем при недавнем купании с Томом, и даже адреналин не мог дать нервам столь желанного успокоения. Не зная, что делать, Алекс приложил два пальца к ее шее: биение сердца было едва ощутимо. К своему ужасу обнаружив, что не имеет ничего, способного помочь в данной ситуации, он принялся дрожащими руками доставать содержимое карманов Анны. Вот оно! Вместе с кучей бумажек и чего-то еще, там оказался баллончик с регенеративной пеной. «Только бы помогло, только бы…» — Волков понимал, что при внутреннем кровоизлиянии пена была почти бесполезна, но знал, что медики вылечат сотрясение в пять минут, лишь бы человек к тому времени еще оставался живым. Слабо представляя принцип действия заживляющей смеси, Алекс направил струю прямо в кровоточащий висок. Пена быстро впиталась или испарилась, но секунд через пять полностью исчезла. «Теперь остается ждать… Давай же! Очнись!» Время неумолимо шло. Пульс по прежнему был, но, казалось, совсем слабый, не способный дать телу ничего, кроме скорой гибели. Чтобы побороть подступивший приступ тошноты, Волков сглотнул слюну и опустил голову вниз. Его взгляд остановился на вещах, выложенных из карманов Анны. Это были аккуратно сложенные фантики, видимо, служившие обертками для конфет в убежище Стилрока; там же находилась непонятная маленькая вещь, имевшая, скорее всего, косметическую принадлежность, и такой же маленький серебряный брелок. Алекс поднял его. На гладкой блестящей поверхности были выгравированы мелкие, с завитками буквы, составляющие стих:
«Богинями мы были и остались,
Сведем с ума движеньем наших тел.
Пусть плачут те, кому мы не достались
И сдохнет тот, кто нас не захотел».
Эти строки почему-то казались смутно знакомыми, хотя не входили ни в учебники для “призраков”, ни в классическую литературу. Внизу стиха значилось: «Дорогой сестренке в день совершеннолетия». К горлу вновь подступил душащий комок. В отчаянии Волков начал растирать Анне щеки, с ужасом отмечая, что они принимают бледный синеватый оттенок. Перед глазами все смешалось и поплыло. Слезы текли непроизвольно, скатываясь к подбородку и унося вместе с собой последние капли надежды…
Внезапно Алекс ощутил чье-то чужое присутствие и остановился. Повернувшись, он увидел Смерть. В этот раз она обошлась без церемониальных красивостей и тихо плыла над землей, слегка задевая краями черного балахона острые камни внизу. «Я сошел с ума. Таких видений у меня еще не было». Смерть остановилась и посмотрела вперед, обратив в сторону двух людей зияющие пустотой глазницы. Ее голос звучал мертвенно и равнодушно: «Я слушаю твои оправдания». Волков опустил глаза.
«Я виноват, но я не хотел… Она.. упала.. это было не…»
«Молчи. Почему ты предал меня?»
Алекс вдруг осознал, что на полном серьезе разговаривает с созданием собственного воображения.
«Я предал тебя? Что это значит?»
«Не притворяйся дураком, ты знаешь ответ на свой вопрос. Что ты всегда ненавидел? Борьбу, движение, чувства, проще говоря – жизнь. А к чему стремился? К свободе, покою и душевному равновесию, то есть ко мне. Я могу дать тебе полную свободу от всего в этом мире, абсолютное умиротворение, никакой борьбы и никаких страданий. Ты любил и часто вспоминал меня. Что же случилось теперь?»
«Я изменился».
«Из-за этой?..» — Смерть пренебрежительно махнула рукавом в сторону Анны – «Стоило подуть ветерку – и вся твоя жизнь, все прежние убеждения обратились прахом? Раньше ты правильно утверждал, что «мертвые не страдают и оплакивать их – всего лишь жалеть себя». А сейчас? Посмотри в зеркало. Кто ты? Слабак и эгоист. Хочешь оставаться им дальше? Хорошо, тогда не мешай. Я здесь не за тобой».
Волков встал: «Ты не заберешь ее! Я тебе не позволю! Проваливай!»
«Да ты еще хуже, чем больной или психопат. Вот во что превращает людей жизнь…»
Алекс зажмурился, чтобы прогнать видение, но, открыв глаза, убедился, что оно не исчезло. Наоборот, Смерть придвинулась ближе и, казалось, с интересом рассматривала лежащее на земле тело.
«Я сказал, уйди!» — Волков кинулся на темный призрачный силуэт. Тот растворился подобно струйке черного дыма, но в ту же секунду возник снова, теперь уже склонившись над Анной и заглядывая ей в лицо.
«Иди ко мне, дитя» — Смерть поманила ее несуществующей рукой – «Я забираю многое, но и даю немало. Тебе больше никогда не будет плохо. Обещаю». Темнота стала медленно проникать внутрь тела, заполняя его собой, отбирая слабое дыхание и превращая в синий окоченевший труп.
Раньше Алекс презирал идею Бога, считая ее уделом невежественных и слабых, но сейчас… на что еще он мог надеяться? В бессильной ярости он обратил взгляд к небу: «Тебе это нравится? Это, по-твоему, справедливо? Докажи, наконец, что ты есть! Или зря люди молились тебе веками? Сотвори хоть раз свое чудо, сволочь! Но ведь ты… Тебя нет! Пустое место! Будь ты проклят!» Волков схватил камень, с силой бросил его вверх и, содрогаясь, опустился на колени перед телом Анны. Казалось, от нее уже исходил мертвецкий запах разложения. Алекс достал из кармана свернутый в трубку дневник Томми: «А ты, несчастный врун? Кто говорил, нас ждет Земля?!» Старая тетрадка выскользнула из обессилевших рук и упала на камень. Внезапно на обратной ее стороне показались ранее незамеченные строки: «Не бойся, Он не даст ей умереть. И береги голову».
Камень ударил по затылку. Волков чуть не потерял сознание, в голове звенело от боли. Лежа на земле, он безуспешно пытался встать. И тут налетел ветер. Со свистом, стоном, градом мелких камней он внезапно напал, и теперь победно кружил над беззащитными жертвами. Воздух был невероятно холодным. Ледяной струей он обжигал горло при каждом новом вздохе. Не думая ни о чем, Алекс из последних сил перевернулся, чтобы попытаться заслонить мертвеющее тело от града замороженных осколков, но резким порывом его откинуло далеко в сторону. Приподнявшись на локтях, он увидел странную картину: образовав маленький смерч, ветер будто стремился поднять Анну, высасывая из нее тяжелый серый дым. В глубины подсознания закралась надежда. Вихрь рванул тело вверх, полностью вытянув из него призрачный силуэт в черном траурном балахоне. «Еще не время» — лишь успела прошептать Смерть до того, как поток воздуха забрал ее с собой в бескрайние просторы неба. Ветер стих, напоследок пролистав раскрытый дневник Томми. Анна закашляла.
***
Дуглас стоял и смотрел вверх, опираясь на винтовку. В месте, где находилось его правое плечо, теперь висели лишь окровавленные тряпки. Мысли, текшие в его голове мутным потоком, еще никогда не были так черны. Он всем сердцем ненавидел тот злополучный день двенадцать лет назад, когда ему впервые пришла повестка о призыве в армию. И почему он, дурак, не нашел способа обойти или бросить эту чертову службу? Как случилось, что он начал понимать это только сейчас? Почему он не может, подобно своим земным приятелям, находиться сейчас в домашнем уюте рядом с ласковой женой и преданной собакой, потягивать пиво из банки и кидаться тапочками в телевизор при позорной игре любимой команды? Карпано усмехнулся: славный воин в сверкающем скафандре, стоящий на защите справедливости и мира во всем мире — именно так когда-то запечатлелись в голове юного мальчишки строки военной пропаганды. И что? Жизнь проходит, годы летят, а чего он добился кроме звания капрала и медали “за отвагу”? Кому он нужен, кто будет сокрушаться о его гибели и плакать над могилой? Никто. Вот сейчас он умрет безвестной и бессмысленной смертью, а ведь хочется еще так много сделать… О, как он сейчас ненавидел Директорат, который калечит судьбы миллионов, играя на их глупых мечтах о героизме. Нет, не бывает в этом мире живых суперменов так же, как и честных политиков. Это система. Она отсеивает то, что менее жизнеспособно, не слишком заботясь о человеческих идеалах. И, черт возьми, в чем-то прав был Бурундук, променяв городскую суету на тихое одиночество. Игнорирование, молчаливый протест порочному кругу людей… Дуглас вздохнул – разве стал бы он так рассуждать, если бы сейчас летел на Землю вместе со всеми?..
Вдруг что-то коснулось его ноги. Карпано посмотрел вниз: это был наполовину испепеленный маленький зерг, который единственным подвижным крылом пытался поцарапать ботинок своего врага. «Вот это правильно!» — Дуглас сам удивился столь внезапной мысли – «Мы с тобой похожи, дружище. Нас бросили, мы никому не нужны… Но мы не сдаемся! Нам не нужна ничья лицемерная жалость, ведь так? Мы не прячемся за Бога и дурацкие лозунги! Встречаем смерть с улыбкой и, напоследок, плюнем ей в лицо! Карпано снял с плеча зажигательную гранату и запустил таймер. «Пять… Я не боюсь! Четыре… Мы не боимся! Три… Мне плевать на всех вас! Два… Плевать! Слышите?! Один… Гррраааа!!!»
«Вспыхнул» – Баретти смотрел вниз с верхней платформы комцентра – «Я знал, что он сделает это. Наверное, проклял нас всех напоследок… Земля ему пухом… Прости, брат».
«Мне кажется или…» — Джерри пригляделся – «Там же Алекс! Что нам делать?!»
Оливер вздохнул: «Теперь – только молиться…»
Волков опоздал. Он понял это еще тогда, когда издалека видел сцену боя с зергами и поднимающиеся строения комплекса. Командный центр взлетел последним и теперь неумолимо отдалялся, спасая свой экипаж и обрекая на смерть оставшихся внизу. Алекс знал: даже если их заметят – спустить здание вниз будет нельзя. Долго, слишком долго, солдаты и без этого могут не успеть добраться до орбиты вовремя… Но кое-что Волков хотел сделать: вынул черный дневник и подбросил вверх. Ветер подхватил его и понес ввысь, быстро шелестя потрепанными страницами. После всех недавних событий Алекс сейчас бы не удивился, даже если бы узнал, что тетрадка Томми проскользнула в полуоткрытый иллюминатор комцентра и упала прямо на колени Ларину.