8
Самуэль тихо сидел возле фонтана и смотрел в воду, когда какой-то воин в светлых доспехах и синем плаще подошел к нему и положил руку на плечо. Моррвиль развернулся и кивнул, затем, встав с каменной кладки, направился к огромному скоплению людей в доспехах и на конях. Рядом с ними было много мирных жителей, которые, видимо, были их родственниками — многие плакали, а детишки, не понимая происходящего, радовались и бегали между лошадьми и строем солдат. Моррвиля посадили на одну из деревянных конструкций, к которой крепились колеса и была привязана лошадь. На краю помоста с колесами, именуемого повозкой, сидел какой-то светловолосый мужчина, который перебирал вожжи в мозольных крестьянских руках. В общей сложности между стенами стояло около сотни всадников, три сотни пехотинцив и сотня повозок, груженых до отказа провизией и оружием. Белый замок шел на войну, а Самуэль Моррвиль был любезно приглашен на этот кровавый пир той самой девушкой с посохом. Возможно, люди думали, что он проклятый, по крайней мере смотрели на него косо, не смотря на то, что уже бородатого летчика одели по местным стандартам: светло-серая свободная рубашка, черные штаны, черный пояс и коричневые сапоги, закрывающие всю голень. Самуэль держал в руках кожаную сумку, в которой лежал его разбитый шлем и немного еды, любезно предоставленной лекарем. С момента первой встречи с хозяйкой крепости прошло два дня: пилот окончательно поправился и смерился со своей участью — жить в другом мире. Он стал немного понимать обычаи этих людей, даже выучил несколько простых слов на их красивом языке. Но все равно он продолжал общаться образами и жестами, в чем ему содействовал тот самый старый лекарь.
Прозвучал горн. Ворота со скрипом медленно отрывали свои владения, давая возможность строю всадников пройти в каменную арку на мост, который вел к поляне. На болотистой открытой местности, где дневные волны отдавали свой аромат лесу, стояли несколько волков, оседланных «зеленокожими». Чуть дальше виднелась мощеная дорога, на ней стояла огромная колонна тварей, у которых шесть дней назад Моррвиль был в плену. Девушка в плаще и на белом коне прибавила ходу и скрылась далеко впереди. Две армии не сливались — между колонной людей и тварей сохранялось расстояние в сотни две метров. Самуэля это заинтересовало — армии были союзниками, но как он понял, далеко не хотели этого принимать. Уродцы, что шли впереди шагали громкой поступью, сопровождаемой ритмом барабанов. Людских коней это немного пугало, и они отстали еще на две сотни метров.
Летчик спокойно лежал на своей повозке, укрывшись каким-то одеялом. Заснуть мешали дребезжание клинков, каких-то бочек и просто тряска, которая напомнила путь сюда. Незаметно, день стал близиться к завершению — солнце медленно клонилось к горизонту, лес постепенно редел, болотный запах сменялся сухим воздухом пустошей. Самуэль приподнялся, на западе виднелась живописная картина — багровый закат, тонущий в тонких, словно волны, облаках, которые как будто растеклись вдоль неба. Синее небо над головой темнело, появлялись первые звезды. Огромная армия в три тысячи с небольшим воинов, двигалась плотной колонной по бескрайним дорогам пустыни, которые изредка ограничивались провалами и низинами. Теплый сухой воздух был очень приятен для легких после влажного морского, который в замке становился душным. Воины, что шли во главе колонны людей уже зажигали факелы, через некоторое время огненные головешки горели и по бокам колонны, светловолосый человек, ведущий повозку с Моррвилем, зажег светильник, блики от которого, болтаясь, прыгали по высохшей земле и накрытой поклаже. Моррвиль зевнул и, повернувшись набок, принялся засыпать, не смотря на тряску.
Проснулся пилот, когда давно рассвело. В пустыне становилось жарко и по выработанной стратегии, войска остановились на привал. Неподалеку была глубокая низина, и трехтысячное войско принялось разбивать в ней палаточный лагерь, который должен был просуществовать до заката, чтобы идти по пустыне в холодное время суток. Самуэль помогал своим инопланетным, но все таки похожим на него друзьям, ставить палатки и выкапывать ямы для отходов. В редкие минуты отдыха он сидел в душном шатре, где несколько человек играли в какую-то игру, напоминающую кости. Не смотря на то, что рядом были похожие на него люди, было трудно обходиться без нормального общения — не с кем было обсудить что-либо по душам. Посидев немного внутри, Сэм вышел на улицу — под горячее пекло. Температура была около 40 градусов по Цельсию, и летчик почти сразу передумал гулять по пескам.
Когда день плавно отдавался во владения ночи, армия принялась сворачивать свой лагерь. Вокруг солдат скакали несколько всадников, которые координировали действия и просто подгоняли работающих. В течение сорока минут, повозки вновь были загружены, но слегка в меньшей степени — впереди были как минимум два привала. Девушка, которая вела армию людей, часто виделась с огромным быком, который ездил на синем носороге и здоровым зеленокожим, закованным в черную броню, которая смотрелась как слепленная из глины. По всей видимости, заключил пилот, эти трое координировали все действия. Но вот почему они вдруг стали по одну сторону, и кто к кому примкнул — это было загадкой для Моррвиля. Он и не мог знать, что девушка эта, чье имя было Джайна Праудмур была лучшим другом вождя этих тварей, именуемых орками, троллями и тауренами. И что шла она на подмогу своему другу, которому нынче было не просто… Для пилота сейчас хватало одного верного утверждения — они шли на войну.
Шел четвертый день пути… Этот день был самый тяжелый — ночной переход, сменился совсем быстрым привалом под утренним солнцем, которое еще не так пекло. Войска уставали и морально и физически. Воины продолжали движение в этом душном сухом климате. От температуры воздуха, вода, случайно выливаемая на доспехи моментально испарялась. Многие люди просто обжигались, случайно притрагиваясь к своим латам. Но пытка ожиданием закончились. Впереди колонны виднелся холм, из-за которого ветер нес непонятные звуки и черный дым. Армия остановилась и по команде таурена на синем носороге с обрубленным рогом, как казалось пилоту, стала перегруппировываться в линию. Все повозки с провизией и дополнительным вооружением были остановлены и приготовлены к использованию. На их охрану были оставлены сотня пехотинцев и стрелков, которые устроив небольшие навесы, принялись спасаться от солнца. На песчаный холм первой взобралась девушка на белом коне, которая подняв его на дыбы, спровоцировала снегопад на той стороне холма. В следующий миг грянули барабаны и походные рога командиров, команды людей и громкий клич, который заводил воинов перед кровавой сечей. Армия двинулась вперед. Через пятнадцать минут, Самуэль Моррвиль уже никого не видел — все скрылись за тем холмом. Но любопытству некоторых не было предела, и половина стражей повозок кинулись на возвышение, дабы посмотреть, что же происходит там, на той стороне. Сэм не стал исключением, и, похлопав по плечу светловолосого хозяина повозки, кинулся к остальным.
Панорама сражения была живописнейшей, ибо не было видно груды вонючих трупов, вперемешку с конями и другими ездовыми животными, которые были испачканы в грязи и истоптаны отступающими. Строго впереди в метрах восьмистах виднелся уже горящий палаточный лагерь, который поджигали длинноногие с факелами. Армия уродцев и людей уже продвигалась к реке, которая была слева от панорамы сражения. Песчаный холм медленно врезался в более плодородную землю, саванны. Несколько деревьев, кое-где трава, валуны — на всем этом стояла огромная гора, в которую врезались огромные по высоте ворота. У этих ворот виднелись какие-то черные скопления грязи, кое-где кострища — это были трупы. Если бы Сэм знал это, его бы вы вырвало точно. Рядом с воротами было видно движение массы людей в светлом одеянии, которые по всей видимости штурмовали замок, но решили отступить. Слева от ворот крепости-скалы был виден догорающий лес, дым от которого образовал целые тучи, уходящие далеко в сторону. Сначала все это предстало Сэму красивым, но когда он увидел свою армию издалека, как она напоминала зеленовато-белое озерцо, стекающее вдоль реки, а на встречу и сбоку ему шли два таких же озера — волнение стало зашкаливать. Моррвиль был военным и мог представить, что никто из тех, кто был у реки уцелеть не сможет. Но тут мрачные думы были приостановлены страшным звуком, доносящимся с неба откуда-то справа.
Мерзкий скрежет, напоминавший скольжение мела по доске, приправленный протяжными взрывами и низкими звуками, приковал всех к небу с другой стороны театра боевых действий. Справа от поля боя с неба, разрезая атмосферу и загоревшись как факел падал сбитый крейсер-носитель Доминиона. Моррвиль оцепенел — это было ужасное огненное зрелище, которые через секунду скрылось из виду на горизонте, подняв в воздух столп песка и пыли с черным от огня дымом. Через минуту уже на поле боя упал фрегат, который проскользив по земле зарылся в нее и через секунду взорвался.
Пилот предположил, что прямо над ними, а именно на орбите происходило ожесточенное сражение, и он был прав. Император Доминиона Рэймонд направил дополнительные силы к планете. Туда входила целая дивизия наземных войск! И в этот самый момент начался повторный прорыв в зону, где еще два дня назад стоял форпост Фила Уильямса. К сожалению, это мелкое присутствие Доминиона было жестоко снесено флотом Конфедерации, которые отбив зону входа в атмосферу, тут же зачистили берег и помогли укрепить стратегические холмы. За мелкую дыру в плотной атмосфере, горели и взрывались целые звенья тяжелых кораблей, половины дивизионов мелких звездолетов. И сквозь этот космический ад старались проскочить транспортные суда, половину из которых безбожно сбивали. Эта пресловутая точка входа находилась в сорока километрах от Самуэля и грандиозного наземного сражения за внутреннюю судьбу мира.
Вдруг откуда-то издалека послышался слабый гул знакомых двигателей, похожий на ФР-013, устанавливаемый на транспортные суда. Сэм оглянулся назад и увидел, как теряющий управление доминионский шлюп летел по направлению к холму, на котором стояли воины и стрелки. Люди стали разбегаться. Планировавший звездолет стал вертеться бочкой и дымиться, затем он, как пущенная стрела, глубоко вонзился в песок, ниспустив клуб дыма. Земля слегка содрогнулась — взрыва не последовало. Воины в доспехах тут же подбежали к почти целому звездолету. Сэм подошел одним из последних и пытался пробраться к шлюзам, которые наполовину были погребены.
Пилот стал искать внешние рычаги, которые открывали судно в экстренных случаях, всего их было два — по одному с каждой стороны. Моррвиль пытался опереться на обшивку звездолета, но она была раскалена, и небольшие ожоги незамедлительно покрыли ладони неосторожного летчика. Люди вокруг, ухмыляясь, следили за передвижением странного человека, который походил больше на собаку, ищущую кость спрятанную хозяином. Наконец он раскопал мечом небольшую ямку около шлюза, опустошил свою флягу с водой и медленно потянул за рычаг, который был слегка надломан. Шлюзовые двери разошлись в разные стороны, а помещение внутри быстро стало наполняться песком. Сэм не успел ничего увидеть в темном отсеке, как его скинуло внутрь горой песка, которая вскоре перестала засыпать отсек, образовав узкий проход между собой и потолком. Сэм очутился в темном помещении, здесь, по сути, еще должны быть два шлюза в смежные отсеки, но рычаги для открывания находились внизу, и пилот удрученно полез к прямоугольнику света за спиной. Но пока он лез снаружи стали доноситься крики и глухие удары, которые иногда заглушались выстрелами.
Самуэль немного вылез из отсека и увидел как бьются между собой едва различимые группировки людей. Причем некоторых из них окружали какие-то ауры и огоньки. В битве на мечах воины, к которым примыкал Сэм, проигрывали — противник численно превосходил две сотни человек. Моррвиль вновь тут же спрятался в шлюзе, так как к звездолету подходили несколько людей. В это время откуда снизу раздался глухой звук переговорной станции, которая монтировалась рядом с кабиной. «Кто-то пытался выйти на связь с транспортом» — подумал пилот, и в этот момент вся груда песка вместе с ним стала переваливаться вглубь: открылся передний отсек. В этом отсеке стоял осадный танк, освещаемый мигающими лампами резервного питания, которые противно мерцали желтоватым оттенком. Сзади среди песка в дневном свете стали немного виднеться скафандры безжизненных пехотинцев, которые изнутри были забрызганы багровой жидкостью. Моррвиль поднялся, отряхнулся и стал продвигаться дальше вниз к танкам, коих было два в отсеке. Летчик не знал, как они открываются, но на всякий случай постучал по обшивке одного, надеясь, на то что, кто-то выжил после ужасных перегрузок и падения. Но посмотрев на едва освещаемый скафандр пехотинца, который сзади торчал из песка, Сэм бросил это бесполезное занятие. Моррвиль медленно продвигался к двери в кабину пилота, которая была воткнута в деформированную от удара о землю фронтальную стену отсека. Бесполезно — все электронные замки вышли из строя, а для механического открывания дверь была трудно доступна. Тут, среди гудения лампочек над головой и глухих криков на поверхности стал слышаться заглушенный голос из танка:
— Есть кто? Я… — голос закашлял, — слышу, есть? Отзовитесь!
— Да, меня Самуэль зовут — я свой! — воскликнул радостно пилот, позабывший за эти дни родную речь.
— Самуэль… под танком… внизу. Пролезь и дерни за ручку… заело выход аварийный.
Пилот Доминиона тут же упал на железный пол с ребристой поверхностью и принялся подлезать под танк, который стоял ближе к кабине. Видно было плохо, но Сэм нащупал массивную ручку, а затем дернул за нее, отодвинув крышку днища, откуда вывалился танкист и покатился по наклонной линии к кабине. Моррвиль схватил его за руку и остановил.
— Робин, меня зовут Робин… — молодой танкист прокашлялся, лежа на спине.
— Я Сэм, пилот-штурмовик…
— Сбили?
— Почти-и-и, — протянул Моррвиль, — искали на земле капитана корабля, попали под ПВО. Вроде бы выбрались на полевой, так меня в плен местные забрали.
— Постой… — Робин прокашлялся, — «местные»?
— Да, тут живут. Причем люди есть, но они странные какие-то, плюс уроды прямоходящие — разные есть.
— Заселена планета? Вот почему одежда у тебя такая…
— Да… А ты как попал сюда?
— Садились в точке, но тут приказ, что точку сдвигают дальше. Я сидел внутри «кошки», тут нас задевает какой-то другой звездолет. Мы почему-то вышли на скопление установок ПВО — пришлось валить в глубь. Вобщем перелетели чудом, но мощности не хватило. Потом перезвон оповещения был, мол падаем. Вроде были в готовности — больше не помню ничего. Очнулся, Джимми с пробитой головой лежит — ударился о железный выступ. Я отсоединился от сиденья и упал на пол, вот пытался открыть крышку…
— А кто еще здесь?
— Четыре танка, врачи, и пехотинцы по десятку… Голова болит…
— Все засыпано… не открыть те два отсека… — произнес Сэм грустно.
— Мне повезло, удар сильный был, у Джима аж ремни вырвало из седлухи… не думаю, что здесь есть более везучие… — Робин снова закашлял и принялся вставать.
— Ладно, попробуем вылезти, но осторожно, там наверху сражение идет… на мечах.
— Как это? Местные?
— Да, тут по всей видимости тоже война, так что опасно будет.
— А ты где служишь? Ну в смысле судно, флот?
— Ну я лейтенант, верхний рубеж, 4-й дивизон, носитель — «Маар»
— Это тот самый? — удивился Робин.
— В смысле, тот самый… — переспросил Самуэль.
— Ну который открыл эту систему
«Да» — хотел гордо сказать Сэм, но промолвил лишь:
— К сожалению мы открыли, да. Теперь я жалею об этом, лучше бы спокойно ту неделю отслужили, нежели войну развязывать.
— Ладно, наслышан просто о вас, — Робин сморкнулся кровью на пол и выплюнул кусочек прокусанного языка. — Все равно бы они начали эту бойню — просто повода не было…
— Да уж… Тихо, — Сэм полез по мелкой горке песка, которая после открытия шлюза заметно потеряла в размерах, превратив маленький проход в довольно-таки широкий.
Когда он вылез на поверхность и поднялся по склону, то увидел, что повозки, которые должны были быть охраняемы, были разломаны. Какие-то горели, какие-то были украдены. Ветер играл с дымом, разнося его над трупами стрелков и пехотинцев в доспехах. Вслед за Сэмом на слепящую поверхность вышел Робин, который тут стал щуриться и вдыхать свежий сухой воздух особенно жадно.
Моррвиль поднялся чуть выше, чтобы увидеть, как там проходит сражение. Его взору предстала грандиозная битва у реки, которая давно сменила цвет с голубого на красный. Переодически там появлялись странные тучи, которые обрушивали то ли снег, то ли лед на войска. Зажатые, казалось в тески отряды, смогли прорваться и бились они медленно отступая к воротам, которые по-видимому были союзническими. Прямо под носом, песок заметал недавно горевший лагерь — теперь и он история. Ветер шумел в ушах, свободная рубашка колыхалась не ветру, словно флаг, а солнце перестало палить, ибо небо затянул дым от костров и пожарищ. Теперь двум выжившим доминионцам приходил черед искать выход из этого мира. Хотя может этого выхода нет?
***
Холодные льды отражали лучи яркого солнца, быстрый ветер разносил хлопья снега по крепкому ледяному покрову. Вокруг, почти до горизонта простирались владения огромного ледника, который был частью целого снежного континента. Здесь был такой невыносимый ветер, что птицы, залетавшие сюда, сразу сносились в сторону, а редкий зверь, забредавший в это царство льда и снега покрывался инеем и, скуля, убегал от сюда. Но неожиданно ветер стих, как будто прислушиваясь к самому себе. С неба стал раздаваться нехарактерный для этого мира гул — низкий негромкий и быстро приближающийся. Несколько маленьких летающих объектов все отчетливее становились виды. Звездолеты протоссов, окрашенные в желтые цвета, так играющие на солнце, медленно спускались к ледяной поверхности, устланной барханами снега. Это были семь скаутов, несколько шатлов и зондов, которые тут же отправились на разведку. Как только золотые летательные аппараты достигли «левитирующей» поверхности (звездолеты протоссов не касались поверхности приземления, они левитировали на расстоянии полуметра), из транспортов выдвинулись платформы, ударившиеся о лед, по которым выползали паукообразные роботы, управляемые физически неполноценными протоссами. За ними последовали приверженцы — пехотинцы боевой силы перворожденных. Один из шатлов нес на себе технических дроидов, которые, выйдя на снег, тут же стали открывать порталы для призыва зданий. Последним на слепящую поверхность вышел командир высадки центурион Фалькон — высокий протосс, заключенный в массивную броню и держащий в руке огромный обоюдоострый посох, чьи наконечники работают по принципу псионных лезвий приверженцев. Он наклонился к земле, присев на одно колено и набрал в четырехпалую руку горсть снега. «Азерот» — промелькнуло у него в мыслях. Затем он привстал, раскрошил снег пальцами, а глаза его стали мигать красным цветом. С неба стали приземляться еще транспорты, несущие на борту боевые единицы и исследовательских дроидов.