ГЛАВА 25.
Псионный кавардак.
«Агриллис?» — сигнал Мыслящего был ясным и четким, поле подавления словно куда-то сгинуло. «Вы достигли пика?» — ответил вопросом на вопрос тот. Протосс не знал, сколько прошло времени с начала боя, он был целиком и полностью поглощен контролем за состоянием и Бангена, и Каньона. Генерал еще не достиг нужной стадии эволюции, но что же тогда происходит? «Нет», — телепатировал зерг, — «и потому я обращаюсь к тебе – что происходит? Ты чувствуешь это?» «Да», — согласился протосс, — «Каньон пришел в движение… но здесь что-то не так – мне кажется, он к чему-то готовится, и меня это пугает». «Пугает?» — в телепатеме зерга прочитывалось несвойственное ему удивление. «Совершенно верно», — подтвердил Агриллис, — «Наш план не работает, точнее, он должен был сработать, но кто-то нас опередил. Причем опередил в высшем смысле – боюсь, я не смогу объяснить, что же там происходит. Но это очень интересно… очень… интересно…» «Агриллис?» «Великий Адун…» «Агриллис!!!» «Не отвлекай меня… если хочешь, присоединяйся… пусть меня разрежут на куски, я не пропущу такого события… я должен это понять!» — телепатема протосса становилась все слабее, будто тот специально отдалялся от собеседника. «А как же наш план?» — вопросил зерг, пытаясь поймать джудикейтора, ухватившего за хвост дракона познания. «Это уже неважно», — туманно ответил тот. «Да, пожалуй, ты прав, протосс», — неожиданно заявил Мыслящий, — «Я понимаю… но что будет с нами теперь?» «Тебе известен ответ, зерг… я не знаю…»
***
Что чувствует заяц, которого травят борзые? Или волчица, окруженная охотниками? Пожалуй, Нина Колоскова могла дать ответ. Ей не повезло, как странно. Выраться к своим не удалось, найти обходной путь тоже. Все, что теперь ей оставалось – бежать. Стелс-костюм неисправен, и кровавое пятно на правом боку тому свидетель и соучастник. Гребаные детекторы! И боеприпасы: увы, SCV с патронами здесь неоткуда взяться. Вообще удивительно, как ее угораздило забраться в такие дебри? Преследователи отстали, но они ни за что не расстанутся с мыслью сделать из ее тела отбивную. Из ее прекрасного, тренированного тела, которое всегда выручало и только теперь дало слабину. Нина даже могла простить себя за это: ну сколько можно? «Призрак» зачастую сильнее обычного человека, но и у него есть предел. Силы предательски таяли, а зловредное красное пятно на пробитом комбинезоне по-прежнему расползалось, словно задалось целью измарать всю одежду. Винтовку пришлось выкинуть, она слишком тяжела для подобных забегов и скалолазания. Левая нога попала в небольшую выбоину и, неуклюже свернувшись, заставила тело повалиться в сторону. Колоскова злобно зашипела – ну вот, еще и ногу подвернула! Медикаменты? А они давно закончились, разве что пьерова «дурь» осталась. Рука девушки полезла в карман, где хранились заветные капсулы. Хоть какое-то обезболивающее, нога болит – аж жуть. Не сломана ли? Нина вколола себе оставшийся наркотик и попробовала сделать шаг. В глазах потемнело, и девушка, упав, схватилась за больную конечность. Что теперь? Ждать, пока придут добрые ваникс и сделают ей бесплатную трепанацию черепа, кесарево сечение и чего они там еще умеют? Нет уж… «Хоть на четвереньках, надо двигаться дальше», – решила про себя Нина. Через какое-то время боль поутихла, и Колоскова уже могла идти, прихрамывая. Сил при этом уходило немерено, а вот толку было маловато. К тому же иногда долбаная конечность вновь напоминала о себе. Борясь с очредным приступом ломоты и острого жжения в области лодыжки, она прислонилась к кроваво-красной скале и крепко зажмурилась. На уголках глаз появились крохотные капельки слез. Этого еще не хватало! «Еще немного, пройди еще немного», — разум девушки потревожила телепатема, владальца которой она узнала сразу. «Корегонес? Что ты…» «Я не мог тебя бросить», — отозвался тот, — «я сделал то, что был должен, и теперь пришел сюда… искал тебя и нашел». «Приятно слышать», — присутствие друга придало сил настолько, что девушка сумела даже съехидничать, — «и что же дальше? Тебя они не увидят, а вот мне скоро капут…» «Не торопись», — мягко заметил протосс, — «убить меня проще, чем ты думаешь, но насчет «заметить» — это правда. Тебе надо пройти еще немного, здесь недалеко пещера, где можно спрятаться». «Думаешь, нас там не найдут?» — вопрос был скорее риторический. Естественно найдут, если захотят. А после стольких трупов товарищей, полегших от ее руки, ваникс обязательно захотят покарать убийцу. Нина пошла – медленно, с остановками. Наверное, больная нога была повреждена раньше, иначе как так можно ее вывернуть, что ступить невозможно? Ну конечно! Осколком срезало кусок ботинка, вот и ответ. Хорошо хоть сама стопа на месте… Грот, куда Корегонес завел Нину, никак не походил на место, где можно было бы укрыться от преследователей. Во-первых, вход туда слишком широк и заметен, во-вторых, там не было и намека на какие-либо ответвления, которые запросто могли увести в спасительный лабиринт, в-третьих… Каменная стена позади Нины раскололась от мощного удара чего-то крупнокалиберного. Девушка упала ничком и поползла в направлении пещеры, даже не поинтересовавшись, откуда стреляли. Смысла в этом не было никакого, она и так все прекрасно знала. Ваникс нашли неплохую замену дорогостоящим осадным танкам, введя в оборот дальнобойные гаубицы. Мобильность и защищенность последних оставляли желать лучшего, но и то, и другое с лихвой компенсировалось адской мощью и дальнобойностью. Вообще-то они использовали этих монстров для обстрела скоплений техников или хорошо укрепленных позиций, и раненый «призрак» не входил в список перечисленного. Скорее всего преследователи запросили данные воздушной разведки, а те, обнаружив цель, дали ориентировку расчету гаубиц. Похоже, дела ОСА совсем плохи, если уже раненых пехотинцев добивают крупным калибром… Впрочем, фортуна и на этот раз не обделила Колоскову вниманием. Прицелились неведомые артеллиристы вполне сносно, вот только вместо бронебойных снарядов надо было зарядить осколочные. В таком случае «призрак» был бы утыкан мелкими железками, словно кибернетический ежик в сказках для техноманов. А вот ударная волна никуда не делась, куски скалистой породы тоже. Кое-как поднявшись на четвереньки, Нина заползла внутрь пещеры и двинулась вглубь, сама не понимая зачем. Пространство впереди было укрыто странным тягучим туманом, исходившим откуда-то снизу. Спрятаться там? Но на дворе не каменный век, и сканеры никто не отменял, термодатчики тоже. Захотят – найдут. Впрочем, до тумана надо еще добраться, а сил уже нет. С тяжелым хрипом девушка повалилась на бок и, перевернувшись на спину, широко раскрытыми глазами уставилась в высокий каменный потолок. Неужели все? «Еще немного», — вновь Корегонес. Кстати, а с чего он решил, что его можно уничтожить? Бестелесное-то существо? Разве что лазером или пси-штормом, — «Впереди трещина, из нее сочится вода… сама знаешь, какая, она поможет». Нина не ответила. К пульсирующей боли в правом боку и ломоте в области лодыжки добавилось жжение в легких. Пещера будто превратилась в духоку, а сама девушка – в жаркое. Колоскова-гриль в собственном соку с протоссиной приправой. Новоявленный родник это, конечно, хорошо, но как до него добраться? Из последних сил? А где их взять-то, последние? Нету их, нет и все…. «Все будет хорошо», — темплар и не думал уговаривать свою спутнику подняться и продолжить путь, — «Моих сил хватит, чтобы немного помочь тебе. Просто расслабься…» «Это самое лучшее, что ты мог посоветовать», — вымученно ответила Колоскова, — «И единственное. Знаешь, из тебя бы вышел прекрасный человек…» «Спасибо», — ответил тот, ничуть не обидевшись, что его сравнивают с вроде как низшей расой, — «Уверен, будь ты моего племени, я бы только гордился этим…. А теперь сделай, что я прошу, и возможно, нам предоставится шанс воплотить наши мечты в реальность». Колоскова не стала уточнять, что же имел в виду Корегонес. Сознание уплывало в какие-то иные измерения, и чем больше отстранялось оно от собственного тела, тем сильнее становился тот, кто старался, хоть и частично, занять его место. Взгляд девушки затуманился, веки чуть опустились, придавая ее лицу сладностно-мечтательное выражение. Щеки чуть зарумянились, губы приоткрылись в глубоком вдохе – верный признак того, что умирать она пока не собиралась. Только сейчас Нина всецело ощутила, что чувствует человек во время клинической смерти, и даже больше: она специально не позволяла себе «улетать» слишком далеко и пыталась помочь Корегонесу, жизненные силы которого тоже были далеко не бесконечны. Но… как вообще такое стало возможно? Два существа управляют одним и тем же телом! – Нина как могла помогала другу. «Надо передохнуть», — заявил Корегонес. Тело девушки тяжело бухнулось прямо на бьющий из небольшой трещинки родник. Краем глаза Колоскова увидела еще один в метре от себя, совсем крохотный. «Погоди-ка, а вон того же не было, или как?» — спросила она, совершенно забыв, что последние минуты протосс видел окружающий мир ее глазами и, следовательно, тоже мог принять мираж за реальность». «Все верно», — согласился тот. «Замечательно», — Колосковой стало легче, но не настолько, чтобы можно было продолжать путь. И моральное, и физическое истощение пока не давали сделать и шагу, — «Не хочу сдохнуть умалишенной дурой….» «Главное, не попасться в лапы нашим «друзьям»», — на этот раз Корегонес не стал пересылать ободряющие телепатемки по типу «все будет хорошо», — «до встречи с тобой мне довелось видеть, как ваникс хватают «призраков». Я догадываюсь, зачем они нужны им…» «Без подробностей», — Нина прервала научно-садистские фантазии протосса, право, настроение и так ни к черту, — «Кстати, оружия у меня нет. Разве что ножом зарезаться?» — девушка скептически посмотрела на военный кинжал, мирно покоившийся в ножнах на голенище. «Рановато, давай пока в туман… ну, поднимаемся», — тело девушки неуклюже встало и неровной походкой направилось к плотной дымовой завесе. Отсутствующий взгляд и вытянуые чуть вперед руки делали из нее отличный образчик для дешевых фильмов про сексапильных зомби, под гладкой кожей которых таится полуразложившаяся плоть. Подобные «шедевры» в кинематографе как ОЗУ, так и старой Конфедерации встречались сплошь и рядом, ибо были интересны широкому кругу зрителей, от любителей расчлененки до обожателей клубнички и просто извращенцев. Израненной Колосковой сулил щедрый гонорар, только она об этом даже не подозревала. Те десять метров, что оставались до границы белесого тумана, показались ей бесконечным марафоном. Корегонес, сил у которого все-таки оставалось побольше, счел нужным прокомментировать появление очередной трещинки в красном камне. «Что-то не так… чувствуешь вибрацию под ногами? А псионика – я в жизни не встречал такого бедлама! И он становится сильнее!» Нина не отвечала. Все, что ей оставалось, это тупо следить за тем, чтобы не споткнуться и не упасть. Каньонова вода помогла, но не так, как рассчитывала девушка. А ведь протосс прав: дело и впрямь нечисто. Каменистая поверхность под ногами еле заметно подрагивала, а слух улавливал наростающий с каждой секундой гул, исходящий откуда-то снизу. Казалось, Глухой Каньон притаился, словно хищник в засаде. Кстати, силы ее начинают потихоньку восстанавливаться… Через минуту Колосковой стало настолько лучше, что можно было свободно присесть и попить целебной водички из очередного источника. Отлично. Оставалась одна проблема: два воина ваникс, появившиеся у входа в грот. У них нет огнестрельного оружия, но какая разница, у Нины оно тоже отсутствует, а стальным ножом против энерголезвия много не навоюешь. Прошипев сквозь зубы что-то из личного арсенала вселенских проклятий, Колоскова потянулась-таки к голенищу. «Не надо», — остановил ее протосс. «Что – «не надо?»» — спросила Колоскова, изготавливаясь к бою, — «Не боись, я пока не хочу делать харакири. Предпочитаю смерть в бою…» «Они тебя скрутят…», — скептически заметил тот. Ваникс, тем временем, уже засекли потенциальную жертву и неспешно направились в ее сторону. «Нифига», — Нина отошла вглубь туманной завесы, — «видишь, дальше пути нет – обрыв. Я попытаюсь ранить одного, а потом прыгну вниз. Идет?» — девушка пыталась сделать телепатемы как можно проще, придавая им безразлино-непринужденную окраску, однако протосса не обманешь. Корегонес совершенно четко ощущал – ей страшно. Впрочем, ему тоже было немного не по себе. И дело даже не в том, что ваникс могли засечь его и атаковать: высший темплар сейчас состоял фактически из одной лишь пси-оболочки, разрушить которую вплоне реально. А если и не заметят… какой смысл жить, если не можешь помочь тому, кто сражается рядом с тобой? Даже больше. Всего год назад он и поверить не мог, что когда-нибудь его чувства по отношению к отдельно взятому террану превысят не просто общепринятый порог, но и вообще выйдут за рамки разумного. Что же их так сблизило? Дружба? Или любовь? Но разве последнее применимо к столь непохожим существам, как человек и протосс? Впрочем, это Каньон. И здесь возможно все, особенно сейчас. Подойдет любое название: дружба, боевое братство, товарищество, любовь, взаимное влечение – Корегонес знал, как воспользоваться этим во имя общего дела. А получится ли? «Получится», — это наваждение, или скалы и впрямь умеют посылать телепатемы? Медлить нельзя. «Нина, ты мне веришь?» — этот вопрос стал для Колосковой настоящим сюрпризом. Ваникс остановились перед стеной тумана, не решаясь пройти дальше. Возле входа в грот появились еще двое, но с винтовками С-14 вместо энерголезвий. «Да, верю», — последовал немудреный ответ. «Тогда расслабься. Я исполню мечту, которой ты грезишь сейчас» Тело девушки чуть дрогнуло, обмякло, но, вопреки ожиданиям, не повалилось, словно мешок с мукой. Два маленьких шага назад – Нина не сводила глаз с фигур со штурмовыми винтовками в руках. Поверхность ушла из-под пяток, и теперь Колоскова балансировала на краю заполненного густым белесым туманом оврага, на дне которого – она была уверена в этом, хотя не знала почему – расположилось свеженатекшее озерцо. Царившую в гроте тишину нарушила одинокая очередь, выпущенная солдатом Корпорации. Пули прошили дымку насквозь и со свистом отрикошетили от противоположной стены. Колосковой там уже не было – за миг до этого тело девушки покачнулось и, сорвавшись с обрыва, полетело в овраг. Ни один мускул не дрогнул на лице Нины: она падала, раскинув руки в стороны, словно внизу ее ждала теплая пуховая перина. Чуть прикрытые глаза смотрели вверх… «Ну и о чем я мечтаю, Корегонес?» — сознание затуманилось, предчувствуя грядущую метаморфозу. «Я научу тебя красиво умирать…»