STRONG>ГЛАВА 9.
Очень мирные переговоры
«Здание трибунала», — не без усмешки подумал Агриллис, — «без единого судьи… зачем они его построили?» Впрочем, теперь это имело второстепенное значение. В подобных строениях есть одно большое достоинство – вместительный зал, в котором с равным удобством можно как устраивать судилище, так и вести разного рода переговоры. Что ж, тем лучше… «Перед началом переговоров я хотел бы донести до командующих некоторые вести», — «толкать речь» первым вылез джудикейтор, — «не очень приятные, но необходимые в том числе и для того, чтобы лучше уяснить, для чего мы все здесь собрались…» Ответом стал одобрительный перезвон псионического фона в помещении. Здесь, под сенью энергетических пилонов, пользоваться телепатией было не в пример легче, чем за пределами базы. Особенно это касалось протоссов. «Насколько я знаю, вы не осведомлены об исходе битвы с роем Кэрриган на орбите планеты Чар», — обращался он, понятное дело, к Хелерадосу и Ксайфиладу, остальным все было прекрасно известно, — «с горечью вынужден сообщить, что сражение нами было проиграно…», — глаза обоих легатов на миг вспыхнули синим пламенем, — «Артанис сумел спасти часть флота, но где они и как с ними связаться, я не представляю. Союзные войска терран также были разбиты…» «Позвольте дополнить: часть из них рассеяна», — продолжил за него Банген, — «Флот под командованием адмирала Дю Галла полностью уничтожен. То, что зовется войсками Союза, или же Империи Людей, ныне вряд ли сможет дать серьезный отпор противнику, коим на данный момент является Рой Сары Кэрриган», — на последнем образе Лысый чуть запнулся, позволив выразить свое отвращение по поводу упомянутой особы. К чему это – не совсем понятно, личных причин для такого рода отношения к Королеве Лезвий у Бена вроде как не было. На некоторое время в зале Трибунала повисло молчание: и вербальное, и псионное. Располагавшиеся ближе к центру основные переговорщики «переваривали» информацию, прочие ждали, пока кто-нибудь возьмет слово. Андрей, Нина, Пьер, Боровских и двое подчиненных Эбанас-Тага расселись на периферии и в дискуссии, по большому счету, участвовать не должны были. «Таким образом, мы предоставлены сами себе», — подытожил Агриллис, — «Ждать команд откуда-либо не имеет смысла, они не поступят… мы слишком далеко». «Даже если так», — начал Хелерадос, — «Почему мы должны сдавать планету людям и зергам? Мне была поставлена задача обеспечить контроль над системой, и я это сделал, замечу, немалой кровью, а теперь вы предлагаете вернуть все назад?» «А что уважаемый легат намерен делать в нынешнем положении?», — невинно осведомился джудикейтор. «Я должен распространяться здесь о собственных намерениях?», — съязвил в ответ командующий. «Ну зачем же так сразу?» — ядовито заметил Банген, — «не надо нам ваших тайн, драгоценнейший. Особенно военных. Поверьте, мы их и так знаем…» «Что?!» — в голове Хелрадоса, видимо, всерьез зародилась дикая мысль о лазутчике или предателе среди сородичей. Эх, не понимают протоссы намеков. «Точнее, догадываемся», — спешно поправился Бен, — «у вас нет другого выхода, кроме как сидеть и ждать подкрепления, верно? Победа досталась дорогой ценой, не так ли? А ведь зерги Каньона никуда не делись…» «Они не нужны мне», — понятное дело, Мыслящий имел в виду протоссов, — «Не нужно пытаться уничтожить сотворенное мной, вот и все. Его и так немного». «А к чему тогда нападения на сателлитные добывающие станции? Или пост связи?» — ввязался Ксайфилад. «Атака – лучшая защита», — донеслось от Боровских, получившего ментальное разрешение высказаться, — «Или вы хотите сказать, что сами не рыскали в поисках наших строений?» «Постойте», — телепатема Агриллиса опередила ответ Ксайфилада, — «Взаимные упреки – совершенно не то, что сейчас нужно. Уверен, каждый из нас в любом случае найдет прецедент, что станет платформой для обвинений любого масштаба, даже личного. Однако на повестке дня не прошлое, а настоящее, которое вот-вот прейдет в будущее, и каково оно будет – зависит сейчас только от нас самих». «Я так понимаю, речь идет об атаке Роя Кэрриган?», — поспешил осведомиться Хелерадос, — «А с чего многомудрый Агриллис взял, что она вообще придет сюда? Мы действительно далеко от центра событий…» «…и потому можем драться друг с другом сколько угодно, верно?», — не удержался и съязвил Банген, — «Милейший, а вы уверены, что это правильный путь? И точно знаете, что вверенных в ваше распоряжение сил хватит, чтобы отразить двойную атаку?» «Союз с зергом до добра не доведет», — хмуро парировал протосс, — «Все помнят, до чего это довело темных?» «До того же, до чего упрямство довело Альдариса», — заметил Эбанас-Таг. «Может, еще Матриарха Росзагаль вспомним?» — ответ пришел моментально. «Я тебе тут много чего вспомню!», — темный напрямик передавал смысл недавней беседы с Ксайфиладом. «Переговоры проходили в теплой и дружественной обстановке», — не удержался и съехидничал Хранитель. «Довольно!», — Агриллис в очередной раз оборвал начавшуюся перепалку, — «Предлагаю оставить личные проблемы на потом, благо, я уже нашел подходящее решение для всех сразу. Не стоит лелеять надежду отсидеться…» «Мне оскорбительно слышать такое!» — прервал его Ксайфилад, — «И ты сам прекрасно знаешь почему, джудикейтор». «Знаю», — самодовольно отозвался тот, — «Но не твой ли коллега упомянул о таком варианте?» «Я имел в виду вероятность того, что Рой Кэрриган может вовсе не появиться, но это не значит, что при этом можно ничего не делать», — принялся защищаться Хелерадос. «Хм, вот мы и пришли к тому, с чего начинали», — Агриллис состроил самую страдальческую псионную мину, на которую был только способен, — «Если следовать вашей логике, надо срочно начинать взаимное истребление, чтобы хоть чем-то занять себя. Стоят ли того жизни воинов, что погибнут в мясорубке, которую вы все вознамерились устроить?» По залу прокатилась волна удивления. Каждый считал агрессором кого угодно, но только не себя. «Ну-ну, мне известно, что вы все хотите быть в этом месте, способ имеет второстепенное значение», — как бы невзначай заметил Агриллис, откровенно игнорируя то, что подумали о нем переговорщики. Читать мысли нехорошо, но джудикейторов это табу не касается – во всяком случае, так думал он сам… «И что ты планируешь делать дальше?», — отозвался Хелерадос после небольшой паузы. «А при чем здесь я?», — удивился Агриллис, — «или меня уже назначили командующим объединенных сил системы Аримунэ?» — терранское название было ближе как минимум двум сторонам, и посему он решил воспользоваться именно им. «Ловко», — не выдержал и усмехнулся Банген, — «и где вы берете таких умников?» «Силком вытаскиваем из библиотек», — ответил в том же тоне Ксайфилад, — «я вижу, нам просто не оставили выбора. Сам я не против присутствия терран на этой планете, но джудикейтор прав: даже став союзниками, мы должны решить, что делать дальше. Ну взять хоть ту же Кэрриган: что мы можем ей противопоставить?» «Как минимум неприступную крепость», — ответил Бен, — «Здесь ее Рой – ничто, пусть даже количественно он превосходит нас в миллионы раз. Вздумай она с ходу атаковать Каньон, а на другое при таком соотношении сил Королева вряд ли способна, мы получим дождь из зергушатины, не более». «Королева Лезвий – очень сильный псионик», — резонно заметил Эбанас-Таг, — «Я бы не судил столь категорично». «Даже если завысить планку», — хмыкнул полковник, — «Она удержит в управлении не больше полутысячи тварей – это уж точно…» «Сотни», — поправил Мыслящий, — «Королева не имеет понятия, что есть Каньон, а на его изучение у нее просто не останется времени». «А почему бы ей не подождать?», — заметил Хелерадос, — «Или у тебя есть что-то, что заставит Королеву пошевелиться?». «У меня оно было», — телепатему зерга пронизывала самая настоящая человеческая тоска. «Где?!» — не удержались даже те, кто сидел на «галерке». «На Дарэнауре», — окраска телепатемы не изменилась, — «Кризалис. Возможно, кто-то из вас знает… Но он был уничтожен… во всяком случае, я потерял сигнал существа, которое должно было родиться…». Зал Трибунала в очередной раз заключила в объятия ее величество Тишина. Практически каждому из присутствующих было что вспомнить. Все без исключения впали в своеобразную кататонию, не в силах вытянуть из себя ни единого слова или образа. Первым почуял неладное Агриллис. Из ничего не выражавших ментальных полей вокруг он сумел выделить зарождающуюся искорку торжествующей злобы. Или злобного торжества… Сначала ничтожно маленькая, она разгоралась в тягучей атмосфере зала, раз за разом выдавая пульсирующие волны бессмысленно-эмоциональных телепатем, что с возрастающей силой расходились в стороны. Встрепенулся зерг, сощурились глаза хозяев базы, еле заметно напряглись люди. Теперь уже все смотрели только на одну фигуру, от уже которой прямо-таки разило тем, что в вербальной форме отдаленно напоминает громкий и злой хохот. Эбанас-Таг… «Оно никуда не делось, зерг», — наконец, выдал темный, — «и, скорее всего, находится там же, на Дарэнауре. Мало того, оно уже родилось и сейчас наверняка ошивается где-то рядом с порушенным нами городом терран». «Вы… вы же донесли об уничтожении кризалиса!» — Хелерадос моментально оказался на ногах. «На одном интересном суде вы пытались узнать, почему направляющая Ларониэль не предоставила доказательств,» — язвительно ответил темный, — «но так своего и не добились. Пси-матрицу ученицы Росзагаль легко уничтожить, но не сломить, верно, Хелерадос?» «Лживое отродье!», — воскликнул тот. «Гнусный палач!», — донеслось в ответ, — «Теперь тебя уже не прикроет никакой Конклав, он сдох вместе с Аиуром, который вы не уберегли!» «Да как ты смеешь?!…», — с быстротой молнии Хелерадос рванулся к месту, где сидел темный. Оружие переговорщики оставили за пределами зала, так что зелоту ничего не оставалось, как применить к святотатцу приемы рукопашного боя из арсенала цитадели Адуна. Вставшего на пути Агриллиса он попытался смести прочь, но не тут-то было: джудикейтор из когда-то воинственного племени Венатир уцепился за разъяренного воина, ухитрившись ко всему прочему сделать ему подножку. По полу покатился протоссиный клубок, к которому через секунду добавилась крепко сбитая туша Ксайфилада. Однако это был еще далеко не конец «мирного процесса»… «Куда ты дел мое дитя, протосс?!», — из пасти гидралиска вырвалось пронзительное шипение. Как хорошо, что стены в зале Трибунала звуконепроницаемые! У Шершнева от удивления и неожиданности отвисла челюсть. Банген, оказавшийся подле Эбанас-Тага, обернулся в сторону аватары Мыслящего, явно соображая, как бы урезонить «съехавшего с катушек» зерга. Пьеро, до того мирно сидевший рядом с Колосковой, изредка позевывая, оживился и, подскочив к гидре, ухватил ее за хвост. Темный, не обращая внимания на новую угрозу, вознамерился добраться до Хелерадоса, но Лысый, как оказалось, не напрасно ошивался возле него. По пол повалилась очередная пара поединщиков. В хвост Мыслящего, тем временем, уже вцепились трое людей: к Пьеру на помощь подоспели Андрей и Нина. Гидралиск, правда, упорно не желал замечать их стараний и не оставлял попыток добраться до Эбанас-Тага. Бездействовали только подчиненные темного и Боровских… до поры до времени… «А ну-ка быстро разошлись, уроды!», — мощная телепатема не возымела бы действия без соответствующего дополнения, — «Бошки поотрываю, козлы вонючие!!!» Переданный образ был необыкновенно сочен и в деталях описывал, кем сейчас Боровских представляет собравшихся и что собирается с ними сделать. Дерущиеся постепенно замедляли темп движений, словно боясь лишний раз задеть рассвирепевшего Хранителя. «Это было круто», — резюмировал Пьеро, возвращаясь на привычное место. На этот раз псионной речи пилота «грифа» никто не удивлялся – куда уж тут! Изрядно помятый Агриллис некоторое время ползал на четвереньках по центру зала, но потом уселся, поправил растрепанную одежду, дождался, пока все вернутся на свои места, после чего выдал примерно следующее: «Я бы попросил уважаемых участников мирных переговоров вести себя в рамках разумного и, как гарантию сего, требую заключения обоюдного соглашения – во имя наших воинов, чьи жизни напрямую зависят от их исхода. Все здесь сидящие должны заключить клятвенный договор о недопустимости дуэлей на личной почве! Забыть прошлые обиды во имя общего дела. Ну, кто первый?» Присутствующие заколебались: первыми должны сделать шаг те, кому есть за что ненавидеть друг друга, но они пока молчали. «Я принимаю договор», — не выдержал Ксайфилад, — «Я клянусь…», — поток необходимых псионных образов плавно коснулся сознаний переговорщиков. Глаза протосса смотрели в упор на Боровских. «Клянусь…», — полковник Банген чуть склонил голову, губы его шевелились, повторяя заветные слова, для каждого существа – свои собственные, но от того не менее важные. Один за другим вставали люди, произнося одно и то же, их примеру последовал Казимир, за ним Агриллис. После него Мыслящий: кажется, он был удивлен собственному поведению не меньше окружающих и теперь с удовольствием приобщался к неведомой ранее церемонии. Осталось всего двое… «Клянусь…», — голова Хелерадоса низко склонилась, словно на нее надавила вся тяжесть ответственности за произносимое. «Клянусь…», — вторил ему Эбанас-Таг. Темному было не легче, но усилием воли он подавил в себе рвущиеся на волю боль и ненависть. Все. Больше они не враги, во всяком случае, до тех пор, пока кто-либо не нарушит данного слова. Можно переходить к более насущными делам. «А теперь», — не вставая с пола, продолжил сорванную дискуссию Агриллис, — «Эбанас-Таг расскажет нам, что на самом деле произошло на планете Дарэнаур…». Спустя некоторое время помещение озарили образы из несоизмеримо далекого, но в то же время такого близкого и крайне важного прошлого…
***
«Что с тобой сегодня творится, Таг?» — пришедшая словно из ниоткуда телепатема заключила в свои объятия разум темного храмовника. Ларониэль – опять подкралась и сидит неподалеку, укрытая полем невидимости… она это любит… «Голова разболелась… так некстати», — пожаловался тот, забросив гордость куда подальше. Его собеседница была единственным существом, кто мог получать такого рода образы, для прочих темный оставался мрачным воителем великого Шакураса, — «Глупо, не правда ли?» «Ну почему же, просто так ничего не происходит», — из темноты выступила полупрозрачная фигурка, — «Мне тоже не по себе, побоище будет сам понимаешь…» «Да», — не отводя взгляда от проступающих в полутьме очертаний подруги, Эбанас-Таг разлегся на полу десантного отсека шаттла, — «Зерги не отступят, как и терраны… и зачем командующим этот городок на высоте?» «Завести туда драгунов, разве непонятно?» — горько усмехнулась тень подле него. Ларониэль могла появляться пред взором окружающих настолько медленно, насколько быстро могла исчезать. Последнее выглядело подчас мистически, первое – непередаваемо красиво. Эбанас-Таг умолк: какой смысл обмениваться телепатемами, чья ценность угасла вместе с распоряжением командования о блиц-криге на стратегически-важный объект? Хелерадос уверен, что так будет лучше – если перворожденным что-то необходимо, низшая раса должна убраться прочь с дороги… или же она будет сметена. По счастливой случайности Ларониэль не присутствовала на совете, в противном случае их ждала бы очередная перепалка и взаимные обвинения. Впрочем, и без нее совещание проходило, мягко сказать, не на общей волне. Уже после окончания совета Ксайфилад – один из лучших воинов атакующей армии – отвел темного в сторону и наглядно объяснил, почему не надо было упоминать при Хелерадосе что угодно похожее на «переговоры с терранами». Досадная ошибка теперь может обернуться невесть чем: зелота послали штурмовать городок, часть темных – туда же, а прочие отряды, в том числе и его с Ларониэль – на кризалис. Изничтожить нерожденного монстра, пока еще есть такая возможность… «Лежи тихо», — обойдя лежащее на полу тело, Ларониэль уселась подле него; тонкие пальцы коснулись головы темного, — «Сейчас все пройдет…» «Знаю…», — облегченно выдохнул Эбанас-Таг, — «Скоро выступаем, верно?» «Ты прекрасно все знаешь и без меня», — телепатема несла легкую шутливую обиду, — «Опять решил читать мне нотации? Не бойся, я не буду приставать к кхалаям, только к зергам…» «И никаких эксцессов?» — вопросил тот, стараясь как можно дальше упрятать гложущие разум недобрые предчувствия. «Я надеюсь на это», — ну вот, опять эта озорная искорка в псионном образе… она определенно что-то задумала. Остается надеяться, что очередную невинную шалость. «Я тоже», — искренне вторил ей Эбанас-Таг. Головная боль ушла, словно ее и не было, в душу протосса начала незримым призраком прокрадываться безмятежность. Его словно бы накрывало чем невесомо-воздушным и бесконечно мягким, ласкающим и тело, и душу. В такие минуты начинаешь сильно жалеть, что время остановить невозможно. «Отдыхай, темплар, нам предстоит еще много работы…», — почувствовал он перед тем, как закрыть глаза… …Красться тише легкого бриза на берегу моря, быть незримым, как бесконечный вакуум космического пространства, бежать быстрее собственной тени и разить, в единый миг пресекая нить жизни противника… Корсары, не щадя себя, отгоняли парящие в небесах туши оверлордов прочь от кризалиса. Со стороны терранского городка в гидр-охранников уже полетели первые фотонные заряды, заставляя их отойти ближе к центру колонии, куда сейчас врывался клин из риверов, зелотов и драгун. Несколько раз воздух прорезали белые искорки творимых высшими темпларами псионных штормов, однако зерги и не думали сдавать позиции. Уже не один киборг обернулся грудой металлопластика под громкое верещание контратакующих стаек зерглингов. А там, далеко, возле самого кризалиса, стояли и ждали своего часа огромные гидры-охотники, чей плевок куда быстрее и мощнее, нежели чем у прочих миньонов. Небольшая группа темных храмовников осторожно пробиралась к цели: остальные их товарищи были вынуждены отступить, дабы не обнаружить себя или же прикрыть основные силы, которым, несмотря на всю мощь, приходилось несладко. Эбанас-Таг со своими воинами присоединился к отряду Ларониэль, чтобы в случае неудачи увеличить шансы прорваться обратно – жертвовать собой сейчас не имело смысла, против монстров возле кризалиса в открытом бою им не продержаться. Палец Ларониэль указывает вперед – зашевелились охотники. Одна, потом еще одна, затем пара и, наконец, четверка гидр поочередно покидали свой пост, уходя на помощь сородичам. Эбанас-Таг вгляделся в ту сторону, где сейчас должны были находиться атакующие силы кхалаев. Вот клин, рядом – группа зелотов, идет широкой косой с левого фланга, уничтожая зерглингов, вознамерившихся проникнуть к шеренге из медлительных киборгов. Впереди них высокий воин в золотистой с красными росчерками броне – Хелерадос собственной персоной. Даже мощным охотникам придется постараться, чтобы отогнать его. Но, что бы там ни было, путь свободен: возле кризалиса нет ни оверлордов, ни строений-детекторов. Незримыми молниями темные понеслись вперед, к цели… А вот и он: овальный объект размерами со среднего протосса, с низу до верху обвитый крепежными жилами и питающими сосудами. Поверхность кризалиса едва заметно пульсировала, судя по всему, таящееся внутри существо еще не было готово покинуть свое вместилище. Клинки в руках темпларов едва заметно завибрировали, часть воинов окружила цель, готовая по сигналу изрубить ее на части. Ларониэль поднимает кверху раскрытую ладонь – стоп, никому не двигаться. Эбанас-Тагу – тоже, по рангу он младше ее. Но что… Плавным шагом ученица Росзагаль приблизилась к кризалису и, убрав клинки, прижала к нему сначала обе ладони, а спустя пару мгновений, и все тело. Где-то далеко позади них гидры-охотники насмерть сцепились с кхалаями, в небе кружили неутомимые корсары, прогоняя прочь назойливых оверлордов, чье количество хоть и сокращалось, но не так быстро, как хотелось бы. Со стороны терранского городка до сих пор слышались взрывы – люди не желали сдаваться. Происходящее вокруг напоминало собой гигантские смерчи на Шакурасе: убийственная скорость ветра на периферии сменялась тишиной в самом центре. Но бой, как и смерч, имели свойство двигаться… «Ларониэль!», — не выдержал Эбанас-Таг. «Спокойно, Таг», — донесся до него мягкий ответ, — «Это существо не враг нам» «Что… что?!», — счастье, что прочие темплары не видят пси-образов, пересылаемых командиршей. «Это оружие зергов против зергов», — Ларониэль была каменно спокойна даже в такие минуты, — «Свободное существо с пси-матрицей терран… его развитие еще не закончено, остались последние штрихи…» «Что ты задумала?!», — не отставал Эбанас-Таг, — «Не забывай, мы были посланы уничтожить его!» «Что задумала – будет исполнено», — сурово ответила та, — «Разум нам дан на то, чтобы самим решать свою судьбу и судьбы тех, кто от нас зависит… Так учила Матриарх. Или ты предпочитаешь, чтобы за тебя думал Конклав или еще кто-то?» «Нет, но…», — попытался возразить темплар, оглядываясь в сторону разгорающегося с новой яростью боя. «Тогда не мешай мне», — донеслось от Ларониэль. Тело ученицы Росзагаль словно слилось с кризалисом – не только и не столько внешне, сколько псионически ее разум шел на контакт с покоящимся внутри существом. Кто-то из темных сделал неуверенный шаг вперед, посчитав видимо, что их командир попала в ловушку, но Эбанас-Таг предостерегающе поднял лезвие: приказ – стоять на месте. Всем. Темный попытался вслушаться в неизвестность, чтобы хоть немного понять, чего же задумала его своенравная подруга. Но нет, Ларониэль справедливо занимала почетное место среди лучших учеников Матриарха, свои мысли, как и действия, она умела укрывать очень хорошо. Кажется, она общалась с обитателем кризалиса на недоступном прочим уровне, влажная поверхность объекта запульсировала чаще, якорные жилы начали потихоньку ослабевать и убираться прочь. Сколько они простояли так – неизвестно. Время для всех без исключения темных темпларов остановилось, происходящее вокруг внезапно потеряло былую важность. Но вот путы, окутывавшие кризалис, окончательно отпустили его, и Ларониэль, погладив рукой кокон, отступила в сторону. «Хватаем его и несем в лес», — рука темпларши указывала в сторону чащи, образованной тесным скоплением высоких хвойных растений. «Ну, что встали?!» — повторила Ларониэль, Эбанас-Таг благоразумно воздержался от вопросов – воинство кхалаев приближалось, — «Вы четверо – исполосуйте здесь все так, чтобы места живого не осталось. Они должны поверить в уничтожение кризалиса, если прорвутся сюда» Кризалис оказался на удивление легким – поднять его смог бы и один воин, но для удобства несли все же по двое. Темные, сплотившись вокруг ноши, рысью двинулись в сторону леса. Ни терраны, ни протоссы не смогли бы увидеть их – слишком далеко, внимание корсаров наверняка привлекла четверка темпларов арьергарда, усиленно создающая видимость расправы с кризалисом, благо, жилы и крепежные жгуты так и остались валяться на крипе. Проблема крылась в ином… «Лар, нас заметят охотники», — Эбанас-Таг был абсолютно прав – часть гидр из ближайшей охраны никуда делась, более того, две твари как раз направлялись в сторону группы темных храмовников. «Мы замаскированы», — ответ пришел моментально, — «а кризалис они не увидят… тот, кто сидит в нем, позаботится об этом…» «Но… как?», — непонимающе вопросил тот. Гидры-охотники действительно игнорировали «плывущий по воздуху» объект. «Для тех, кто управляет ими», — судя по всему, Ларониэль имела в виду мозговые центры зергов, — «существо мертво; оно сделало свой выбор и теперь предоставлено самому себе. Наверное, миньоны не заметят даже нас – потому что нас нет…» «Я не понимаю», — Эбанас-Таг оглянулся в сторону удаляющегося боя: кажется, наступление остановлено. Почему? «Потому что террозерг высшего порядка исчез», — мысли темного в очередной раз нагло прочитали, — «Его нет, Таг. То, что мы несем – совершенно иное, и во всей Вселенной нет ничего подобного. Оно способно в единый миг оборвать псионные нити, ведущие от миньона к хозяину, и потому ни один зерг никогда не увидит его и не причинит вреда – если оно… он сам того не захочет». «А мы?», — не отставал темный. «Зерги вокруг нас слепы – прими это как данность, Таг», — на этот раз Ларониэль не стала вдаваться в подробности, — «Это его изначальное свойство». «Но что же сделала ты?» — а вот и лес, чуть дальше течет бурный, холодный и глубокий ручей с кристально-чистой водой. Видимо, командир решила отнести кризалис именно туда. «Завершила формирование личности», — последовал ответ, — «Отныне и навеки никто не властен над ним, даже создатели. Он больше не оружие, ибо не враждебен ни зергам, ни терранам, ни протоссам…» Темплары подошли к ручью и, войдя в воду по грудь, осторожно погрузили свою ношу рядом с собой, где поглубже. Вода омыла пульсирующую броню объекта, унося прочь остатки крипа, слизи и обнажая жемчужно-матовую поверхность, составленную из идеально правильных шестигранников. Эбанас-Таг стоял на берегу, не в силах отвести взгляда от того, что они собирались и должны были уничтожить. Псионные сигналы кризалиса исчезли, словно и не было их вовсе – кхалаи наверняка сочтут это за уничтожение оного и приостановят наступление: приказ «прорваться любой ценой» потерял свою актуальность. Объект мирно лежал на дне ручья, сверху похожий большой овальный булыжник. Все? Нет – темный не уходил. Только сейчас он заметил странное тепло в области груди, что грело его все сильнее и сильнее по мере созерцания кризалиса… «Ты чувствуешь?», — спросил он у подошедшей Ларониэль, — «Что-то знакомое…». Прочие воины выстроились ровной шеренгой и отступили прочь, оставив на берегу лишь своих командиров. «Они потеряли его, не правда ли?», — вопрос Эбанас-Тага был скорее риторическим, темный прекрасно знал, что его собратья более не чувствуют кризалис, — «Они, но не я…» «Тому есть простое объяснение», — даже в такой ситуации ученица Росзагаль была не прочь слегка пофлиртовать. Ее рука плавно легла на прижатую к груди кисть темплара, — «Думаю, о причине ты догадаешься и без моего участия», — очередной образ-полуулыбка, сводящий с ума. «Он столь близок мне потому… потому…», — темный запнулся: телепатема, в сущность которой он до сих по не мог поверить, не желала строиться. «Потому что в нем – частичка меня», — закончила за него Ларониэль…
***
«Спустя несколько планетарных суток мы покинули Дарэнаур», — продолжил вещать Эбанас-Таг, сидящие в зале Трибунала «слушатели» жадно вчитывались в каждый псионный образ, исходящий от него, — «Уничтожить всех зергов мы так и не смогли – только зарождающиеся здания. Место крепления кризалиса было разорено так, что не оставалось сомнений в его уничтожении. Собственно, Ларониэль и доложила командованию об этом». Эфирное поле Хелерадоса чуть подернулось, но спустя миг вновь обрело привычный вид – зелот сумел взять верх над эмоциями. Сидящий подле него Ксайфилад не удержался и слегка дополнил телепатемы Эбанас-Тага: «Так вот почему Ларониэль с тех окончательно обнаглела?» «Подозреваю, что да», — ответил на саркастическое замечание темный, — «Только теперь я понимаю, почему в самом начале злосчастного Трибунала и до последней секунды она ни на йоту не отступила со своих позиций и не боялась даже исключительной меры наказания. Частичка пси-матрицы Ларониэль заключена в том существе… и я… и я хочу найти его», — уверенно закончил темплар. «Не ты один, протосс», — донеслось от Мыслящего. «А каково было его первичное предназначение?», — на этот раз Ксайфилад обращался к зергу. «Уничтожить ту, кого вы зовете Сарой Кэрриган», — последовал ответ, — «Охотник – таково имя существа, данное мной, практически неуязвим для Роя. Создавая его, мы делали ставку на псионику, способность прорваться сквозь бесконечное количество боевых сателлитов» «Боевые сателлиты – это миньоны?», — осведомился протосс. «Да. Охотник будет невидим для них, он без труда сможет добраться до Королевы, использовав ее же… миньонов», — Мыслящий пошел навстречу остальным, употребив слегка неестественное для себя понятие, — «Его боевые качества как воина ближнего боя невелики, но это с лихвой компенсировано псионным потенциалом. Мало того, в его матрицу памяти были заложены накопленные нами знания о способах ментальной атаки и уязвимых местах зергов как вида. Ныне из всех управляющих центров только я могу защититься от него, и то благодаря Каньону, остальные, включая тех, кто вместе со мной участвовал в его создании, бессильны что-либо предпринять. Особенно теперь, когда Охотник стал абсолютно свободен». «Получается, он один способен уничтожить миллиардные легионы зергов?», — недоверчиво спросил Хелерадос. «Лишить миньонов управления», — уточнил Мыслящий, — «мы не желали мириться с амбициями Королевы Лезвий и потому создали оружие, способное атаковать центральное звено псионической сети вместо того, чтобы бороться с проявлениями его деятельности. Никто, кроме нас, мозговых центров зерга, не смог бы совершить подобное – поверьте мне. Мы должны отыскать Охотника и доставить его сюда, он быстро адаптируется к местным условиям – я гарантирую это, после чего останется лишь приманить Королеву, а это сущий пустяк». Люди – все, кроме Бангена – нетерпеливо заерзали на импровизированных скамейках. Они прекрасно знали, кто такая Королева Лезвий и что с ней следует делать. Мало того, всем было прекрасно известны подробности происшедшего с адмиралом Стуковым – те, что всплыли позже объявления о его смерти. Некий лейтенант Самир Дюран, от чьих рук и погиб основатель баз «Огненный лис» на Аримунэ-3 и «Ледяной барс» — на Сцефане, якшался с Королевой, хотя и не был у нее в подчинении. Последнее стало известно уже через Бангена – благодаря усилиям Мыслящего. (Прим. авт.: См. ГК-1 глава 13 «Дурные вести», псионная «разведка» Мыслящего) Право же, зарезать обоих хотелось всем, даже Казимиру Боровских – огнеметчик прекрасно помнил прошлое и еще лучше прочих был осведомлен о «подсмотренных» у Кэрриган сведениях про дела минувших дней. Посему неудивительно, что желающих лететь на Дарэнаур было хоть отбавляй: каждый считал своим долгом посетить памятное место. Агриллис робко попытался напомнить о том, что хорошо бы обсудить детали грядущего возвращения людей, но ни одна из трех сторон на этот раз не желала его слушать. Псионический фон в зале бурлил словно вода в раскаленном котле – все бросились обсуждать нюансы предстоящей экспедиции. Кто полетит, когда, что брать с собой, как вообще должен выглядеть этот самый Охотник. Последнего, кстати говоря, не знал даже сам Мыслящий. Да, в кризалис был изначально заключен терран, самый обычный, вроде как даже и не псионик. Зерги подобрали его на месте крушения научного судна, сбитого во время нашей войны с Королевой. План формирования террозерга-убийцы был уже готов, и свалившийся с небес корабль явился настоящим подарком судьбы. Изначально существо должно было выглядеть почти как стандартный зараженный терран – скопище игл и шипов, длинные конечности с острыми когтями и маленькие красные глазенки. Однако вмешательство Ларониэль запросто могло изменить весь ход метаморфоза – и это несмотря на то, что произошло оно довольно близко к сроку вылупления. Подруга Эбанас-Тага была очень мощным псиоником, Охотник же изначально предполагался практически свободной личностью – равно как и Боровских, но с заложенной программой действий, которая и была удалена командиром темных храмовников. Она же помогла существу перестроить собственное превращение, продлив его сроки, а также наверняка повлияла на грядущие перестройки. В результате получился своеобразный «ящик Пандоры», который и предстояло открыть экспедиционной команде новоявленной «триады» Каньона. И лишь когда дебаты слегка поутихли, Агриллис сумел достучаться до умов переговорщиков с жизненно-важной телепатемой: «Быть может, мы все-таки обсудим ближайшее будущее не только Дарэнаура, но и Глухого Каньона?»